Война без кавычек, или давайте разберемся с терминами

В песне как поется: «Стрелять — так стрелять»? Ну а нам, стало быть: «Писать — так писать». Корректоры нашего войскового журнала уже давно приучили журналистов (или фронтовые корреспонденты первыми на том настояли, я уж не помню) не ставить кавычек, когда речь идет о горячих точках, где воюют внутренние войска. Высокие военачальники признают, что внутренние войска давно уже стали воюющими войсками. Давайте, признаемся: и удобнее, и точнее говорить «солдаты воюют с вооруженными бандами в Чечне», нежели «военнослужащие принимают участие в контртеррористической операции в Северо-Кавказском регионе». «Контртеррористическая операция» — прямо как р-р-раскатистая пулеметная очередь. Да еще с долгим эхом в гор-рах-ах... Слышишь из уст какого-нибудь высокого государственного мужа, и аж дрожь пробирает.

В обиход прочно вошло слово кампания, слово военное и правильное. Бывалые офицеры-кавказцы свои кампании уже начинают считать и сравнивать: первая кавказская, вторая... Правильное слово, оправданное.

А вот некоторые словечки, занесенные в лексикон многочисленной журналистской братии западными и другими мусорными ветрами, как-то незаметно — через обывателя-посредника — проросли чертополохом и в военной даже среде. Например, кувалдоподобное цвета хаки — «блокпост». Всякого рода и состава КПП («контроль», контрольно-пропускной пункт), взводный или ротный опорный пункт, застава или заслон, стоящие при дороге, стали именоваться именно блокпостами, а то и вовсе, для краткости, «блоками». И вот уже раскрученный на волне повальной безвкусицы кинорежиссер, большой оригинал в выпячивании всяких «национальных» особенностей, снимает фильм с названием «Блокпост». И обыватель, и кино-фестивальный бомонд принимают этот киноблуд всерьез. И пусть бы остался «Блокпост» названием вымороченной, высосанной из пальца (или из воспаленного сценовоображения) киноленты, и только. Но уже в официальных военных документах фигурирует это неузаконенное приказами и уставами, но хлесткое, даже убойное, как пуля, слово — «блокпост», всегда означавшее во внутренних войсках одно — караульную собаку, которая на цепи бегает вдоль линии охраны, вдоль контрольно-следовой полосы.

С первой чеченской кампании пошли еще «зачистки», которые, как все теперь знают, бывают «мягкими» и «жесткими», со стрельбой и без, с кучей задержанных нарушителей и без единого. Может быть, мы сами виноваты в том, что порою действия войск и правоохранительных органов стало как-то стыдновато называть спецоперацией?

«Федералы» — какое-то замыленное, невразумительное слово. Зато хорошо понятное и явно ненавидимое чеченцами. У них в лексиконе «федералы», все одно, что у наших военных в Чечне, — «духи». Произнесите несколько раз: «Федерал... федералы...» Ну а теперь признайтесь — разве может вызвать симпатию или доверие человек, который так называется, и сами вы согласны ли называться федералом? Читаем или слышим: «Федеральные войска взяли с боями...». Кто такие, почему не знаю? Раз назвали какие-то войска «федеральными», значит, подразумевается наличие и каких-то других?

А кто против «федералов»?

В рассказах об этой войне, в диалогах, письмах и даже стихах встретятся слова «духи» и «душманы», «чехи», «чечи» и «чечики», «бандиты» и «боевики». А еще — «сепаратисты», «аллахакбаровцы» и «вахи». В зависимости от контекста-ситуации, от настроения и личности повествователя это означает одно — «противник». «Разбойник» и «абрек» — это термины времен поручика - «кавказца» Лермонтова и его героев — Максим Максимыча, Печорина...

Впрочем, читатель сам должен разобраться, кто есть кто во всей этой современной драме — небольшом отрезке новейшей истории Отечества, — среди главных и прочих персонажей которой фигурируют и военнослужащие внутренних войск МВД России в своем втором кавказском походе...