Полевые эполеты генерала Трошева

Генерал-лейтенанта Геннадия Трошева судьба не жаловала паркетными кабинетами. По меркам засидевшихся в штабах и на вузовских кафедрах генералов, карьера бывшего первого заместителя командующего войсками Северо-Кавказского военного округа выглядит головокружительной.

Танковые войска — от курсанта до генерал-майора, гарнизоны с робкими намеками на цивилизацию, не самые благополучные в плане дисциплины воинские коллективы. В рваном заплечном вещмешке пронес он свой маршальский жезл, извлечь который довелось совсем не на параде…

В разбитом войной здании средней школы на окраине Грозного командующему войсками Южного направления группировки федеральных сил в Чечне генерал-майору Геннадию Трошеву в январе 1995-го отвели да­же не кабинет —стол в школьном актовом за­ле. С трудом освещаемое лампами от ди­зельной походной электростанции помеще­ние совсем не походило на рабочий кабинет генерала.

Но Трошев будто не замечал отсут­ствия служебного комфорта. Разложив на по­лу огромную карту района боевых действий, он комментировал военным корреспонден­там обстановку:

— Наша задача сегодня, во-первых, не допустить прорыва бандформирований со стороны Шали, Алхан-Калы, Алхан-Юрта и Урус-Мартана в сторону Грозного. А во-вто­рых, создать плацдарм для перехода в насту­пление в направлении Аргун — Старые и Но­вые Атаги. Мы уже вышли на указанные рубе­жи, заняли устойчивую оборону и полностью исключили возможность прорыва боевиков со стороны грозненских пригородов.

— Товарищ генерал, а как вы оцениваете действия вверенных вам частей непосредст­венно в операции по овладению Грозным?

— Учитывая жестокие уроки первых не­дель боев, нельзя сказать, что все было глад­ко. К сожалению, мы допустили некоторые тактические просчеты…

Но основная причина потерь — отсутствие опыта ведения боевых действий в городских условиях, и мы такой опыт сейчас приобретаем. Коррективы вно­сим непосредственно в боевой обстановке. К тому же посмотрите — кто воюет с нашими девятнадцатилетними парнями?

Зрелые, прошедшие не одну войну боевики, хорошо обученные в лагерях наемников. К примеру, на шалинском направлении оборону в укрепрайонах держит батальон Шамиля Басаева. Но, к чести наших ребят, они бандитов давят, не отдают им инициативу.

Спустя месяц Трошев — командующий Объединенной группировкой войск Мини­стерства обороны в Чеченской республике. В новых «апартаментах», в подвале штабного здания в Ханкале, не засиживался. Хватал вертолет, броню — все, что подходило для передвижения в прифронтовой зоне, — и мчался на передовую.

В один из дней «вер­тушка» командующего приземлилась непода­леку от Шали. Здесь разбил базовый центр 506-й мотострелковый полк Приволжского военного округа. Командир части полковник Александр Кухарчук коротко доложил генера­лу оперативную обстановку. А потом грустно добавил: «Есть потери».

Да это уже было яс­но — носилки с хлопающей на ветру меди­цинской фольгой стояли неподалеку от штаб­ной палатки. Ночью разведгруппа роты капи­тана Финаева напоролась на засаду. Погибли три солдата, смертельное ранение получил сам ротный…

Генерал попросил отвернуть фольгу, посмотрел в лицо погибшему капита­ну. Потом встал, снял пропыленную камуфля­жную кепку, долго мял ее в руках, не в силах что-то сказать…

За два года войны ему приходилось те­рять и полковников, и рядовых. И каждый раз, провожая человека в последний путь, Трошев избегал митинговых речей. Простой солдат не слишком велеречив, особенно в таких слу­чаях. А он и есть настоящий солдат — в бое­вом, фронтовом понимании этого слова.

В июне 1995-го части российских войск готови­лись к операции по блокированию боевиков на Шатойском взгорье. Бандитов в те дни прочно заперли в горах подразделения Ми­нистерства обороны. Пал крупный опорный пункт дудаевцев — Ведено. В кольце окруже­ния оказались еще четыре бандитских лого­ва. Вооруженному сопротивлению боевиков, казалось, пришел конец.

Последние расчеты к главному и решаю­щему наступлению на чеченские вершины — двухтысячники были подготовлены вовремя. Но удара не последовало. Грянул Буден­новск, страшным эхом отозвалась его траге­дия по всей стране.

Открытым текстом заго­лосили тогда горе-пацифисты: мол, преступ­ная это война, антиконституционная. «Пре­ступники» в форме Российской армии снача­ла утерли плевки, а потом и кровью умылись. Набравшие силу во время желанного для них перемирия боевики вновь бросились в атаку.

Спустя время все пришлось начинать сначала…

* * *

Выпускника нальчикской средней шко­лы, сына офицера-фронтовика Геннадия Тро­шева в Московский архитектурный институт приняли на общих основаниях. Ему нрави­лось свое будущее занятие — строить, возво­дить, сочинять новые проекты. И быть бы Трошеву при его силе воле, характере и та­ланте известным архитектором, если бы не трагедия —смерть отца.

Пришлось возвращаться домой, устраиваться на работу, по­могать матери воспитывать сестренок. А когда подошел его черед служить в армии, призывник Трошев, не разду­мывая, подал рапорт с прось­бой зачислить его в списки абитуриентов военного учи­лища.

Выбрал Казанское танко­вое, закончил его в 1969-м. В том же году лейтенант Тро­шев принял свой первый в жизни танковый взвод. А там пошло-поехало — гарнизоны, подразделения. Смена обста­новки никак не сказывалась на отношении офицера к службе. Трошев ею дорожил, де­лал свое дело с душой. Досрочно и заслу­женно получил звание старшего лейтенанта.

Потом также раньше установленного срока — майора и подполковника. А ведь кадровики в те годы были не особенно щедры в этом пла­не. А тут три звания досрочно! И было за что. Два года командовал Трошев отличным взво­дом.

Возглавлял образцовый штаб образцо­вого полка. Командуя частью, блестяще «от­воевал» на учениях «Щит-82» в Болгарии, за что его полк был отмечен специальным вым­пелом министра обороны СССР «За мужест­во и воинскую доблесть».

Минуло время, и в активе будущего гене­рала появились два академических диплома: Академии бронетанковых войск и Академии Генерального штаба.
90-й год стал “звездным” для Геннадия Николаевича. Ему, командиру 10-й Уральско — Львовской Добровольческой ордена Ок­тябрьской Революции, Краснознаменной, ор­денов Суворова и Кутузова танковой диви­зии, были вручены погоны с вышитой золо­том генеральской звездой. А он, нет чтобы подольше покрасоваться в новенькой гене­ральской форме, забросил ее подальше в гардероб да надел полевой костюм.

Части 10-й дивизии занимались в ту пору боевой подготовкой не в пример нынешним време­нам. Днем и ночью не вылазили солдаты и офицеры с полигона, стреляли из танков, БМП, осваивали стрелковое оружие. Дважды дивизия под командованием Трошева удо­стаивалась переходящего Знамени военного совета Группы советских войск в Германии. Соединение занимало призовые места в Су­хопутных войсках, было отмечено грамотами министра обороны.

Не случайно перспектив­ный генерал уже через некоторое время при­нимал должность первого заместителя ко­мандующего 1-й гвардейской танковой арми­ей. С ней Трошев вернулся в Союз, а за без­укоризненную организацию вывода нема­ленького танкового объединения был награж­ден орденом Дружбы народов.

И все же офицерская и генеральская биография Трошева скупа на изюминки. Служба — вот главное в его незамыслова­той судьбе. Раз определил он когда-то во­инское ремесло делом всей своей жизни, то и следовал по избранной стезе честно. А когда потребовалось, вновь поменял мун­дир с золотым шитьем на камуфляж.

* * *

Вертолет с оперативной группой офи­церов штаба 58-й армии вылетел в Кизляр спустя несколько часов после появления ин­формации о резне, учиненной в этом даге­станском райцентре бандой террористов Ра­дуева.

Командующий объединением (назна­чение он получил в самый первый день фор­мирования новой «кавказской» армии летом 1995-го) Геннадий Трошев тревожно вгляды­вался в сизую пелену январского неба и мы­сленно подсчитывал, за сколько времени поднятый им по тревоге батальон 136-й мо­тострелковой бригады сумеет подойти к Киз­ляру.

Он еще не знал, что уже на месте будет назначен начальником штаба по проведению специальной операции по уничтожению бан­дитской группировки, что будет коротать не­сколько бессонных ночей в холодном кунге радийной машины. Не знал, что в ночь отча­янного прорыва боевиков из приграничного с Чечней дагестанского села Первомайское он потеряет одного из лучших своих офицеров — начальника разведки армии полковника Александра Стыцину.

Как не знал он и того, что двумя неделями позже средства массо­вой информации будут выставлять его в за­ведомо ложном свете. И он — боевой генерал, лично корректировавший огонь своих минометчиков прямо под обстрелом радуевцев — будет вкупе с остальными руководите­лями первомайской операции назван «церемонимейстером» и «творцом мнимого триум­фа».

В те дни командующий 58-й армией го­ворил открыто:

— Я возмущен вымышленными фактами, опубликованными в средствах массовой ин­формации, по поводу всего произошедшего. Откровенное вранье и попытки «игры в поли­тику» падких на сенсации журналистов приво­дят к дискредитации власти, а также российских солдат и офицеров, честно исполняю­щих свой воинский долг в Чеч­не.

И опять-таки не знал гене­рал, что история с гнусными обвинениями в адрес военно­служащих его армии повторит­ся месяцем спустя, когда кро­вавые события в районе ин­гушских сел Аршты и Галашки дадут повод некоторым журна­листам истошно завопить об «очередной провокации окку­пационных войск на Северном Кавказе».

Буд­то и не этот Северный Кавказ шли защищать от бандитского произвола солдаты мото­стрелкового батальона, безжалостно расстре­лянного из засады на ночной горной тропе.

…С рассветом вертолет командарма при­землился неподалеку от места жестокого но­чного боя. Генерал взялся лично руководить отводом оставшихся подразделений из опас­ного горного ущелья. Потребовалось осмот­реть район с воздуха — незамедлительно поднял в небо винтокрылую машину. Он даже не обратил внимания на характерные вспыш­ки с земли. А пилот потом подтвердит — стреляли по ним…

Любому командиру всегда трудно посы­лать людей в бой. Генерал Трошев чист пе­ред своей совестью — он сам был на передо­вой рядом со своими людьми. В книгах про войну это зовется личным примером. В сол­датских окопах считается высшей доблестью. Заместитель командующего войсками СКВО рисковал и смотрел в лицо смерти не раз. Пасовать перед опасностью — не в правилах боевого генерала.

С лета 1999 года генерал Геннадий Трошев на новой войне. О том, как он воюет, говорит его звание Героя России. Золотую Звезду он получил вместе с другими героями последней кавказской кампании — генерала­ми Казанцевым и Шамановым. Даже отдох­нуть от фронтовых будней им не дают — сто­ило только заикнуться о возможной замене, как заволновался народ: за что снимают? Все слухи развеял Владимир Путин: «Такими ге­нералами не разбрасываются»…

Он обычный человек — этот прямой и бескомпромиссный боевой генерал. Из всех видов до крайности редкого досуга предпо­читает скоростные автопрогулки да рыбалку на горных речках. Замужем за военными обе его дочери. Стал уже дедом.

В общем, самая что ни на есть тривиальная судьба — без громких фактов, без особых подвигов.

Судь­ба человека, не променявшего маршальский жезл на честь свою и совесть. Судьба офице­ра, заработавшего вдобавок к золотому ши­тью и лампасам раннюю седину. Судьба сол­дата…