Освобождение Кизляра. Первая чеченская война.

Город Кизляр за свою почти четырехсотлетнюю историю не раз становился объектом нападения. В ноябре 1831 года в результате опустошительного набега на город одного из вождей, говоря современным языком, тогдашних чеченских бандформирований – имама Гази-Магомеда погибло 134 человека, полностью были сожжены тридцать домов, три церкви. В заложники было захвачено 168 человек, в основном женщин и детей, за которых Гази-Магомед получил позже немалый выкуп.

Второй раз нападению город подвергся ровно через десять лет. Возглавил его верный наиб имама Шамиля – Шуайаб. Горцам достались богатые трофеи, и им вновь удалось уйти от преследователей, с боем прорвавшись через русские кордоны генерала Ольшевского. Тогда на Кавказе тоже шла война, и многие из преподанных нам уроков могли бы вполне пригодиться сегодня. Но увы!

Спустя 155 лет, рано утром 9 января 1996 года, город Кизляр в третий раз подвергся бандитскому набегу. Хорошо вооруженная и экипированная банда численностью более 400 человек под командованием Салмана Радуева действовала четко и слаженно. Перейдя слабо прикрытую чечено-дагестанскую границу и разделившись на шесть отрядов, банда вошла в город.

Каждому отряду ставилась своя задача: нападение на аэропорт и уничтожение базирующихся там вертолетов, захват больничного комплекса и всех прилегающих к нему зданий, блокирование и, если удастся, захват военного городка, нанесение военным максимального ущерба. И одна для всех задача – захват заложников, в первую очередь женщин и детей.

«К вам пришли волки!» – объявил, едва получив доступ в эфир, главарь банды. Действуя no-волчьи, жестоко и коварно, продвигаясь по спящему городу разными маршрутами – по улицам Суворова, Циолковского, Махачкалинской, бандиты врывались в близлежащие дома, выгоняя перепуганных жителей на улицу.

Крики обезумевших людей, ругательства и проклятия, прерываемые выстрелами, наполнили город. Отныне никто не гарантировал этим людям безопасность. Теперь они все – разменная карта в чудовищной кровавой игре, заложники. Несчастных гнали к больничному комплексу, который по замыслу боевиков должен был стать их опорным пунктом в этой варварской акции.

Вспоминает Елена X., мать четверых детей, бывшая заложница:

– В больнице ужас что творилось. Особенно страдали роженицы из родильного отделения. Боевики не церемонились ни с кем, обращались с нами, как со скотом. Они все были в каком-то возбуждении, видимо, от наркотического опьянения. Некоторые в масках. Кое-кого из них мы признали, это были местные парни, наемники. Когда Радуев ушел из города, они попрятались по подвалам домов, и их оттуда выкуривали солдаты. Бандиты пытались нас разделить по национальному признаку, чтобы русских унизить еще больше, но за них заступился один дедушка, смелый человек! Нам говорили, что шли на Астрахань. Но что-то не сложилось.

Боевики занимали удобные огневые позиции на всех ближайших домах и высоких зданиях вблизи комплекса. Но при всей молниеносности и продуманности акции их практически на всех этапах ждали неприятные сюрпризы.

Первый отпор они получили в больнице. Захваченные врасплох, но оказавшие сопротивление охранявшие больницу сотрудники милиции (с одним ПМ на троих) сержант Павел Ромащенко, рядовой Александр Детистов и стажер-милиционер Алексей Сикачев были зверски убиты, но успели уничтожить двух бандитов. Сорвалась и операция по захвату аэропорта. Лишь фактор внезапности позволил им уничтожить два из трех находящихся там вертолетов.

В дальнейшем силами охранявшего аэропорт караула да переброшенными значительно позже из Ханкалы спецназовцами нападение с потерями для бандитов было отбито.

Не удалось застать врасплох и разместившихся в профилактории «Терек» летчиков и милиционеров из ГОУ (Главного оперативного управления) МВД России. Вооруженные лишь одними пистолетами, они выдержали упорную атаку бандитов, которые, потеряв одного убитым и несколько ранеными, ретировались.

Лихой захват больницы и роддома в Кизляре после басаевского рейда на Буденновск – это, как ни крути, все-таки плагиат. Честолюбивому и жаждущему лавров блестящего полководца мира, бывшему комсомольскому вожаку Радуеву, желавшему утвердиться в глазах соплеменников и особенно ставшего ему три года назад родственником Джохара, все-таки нужна была победа пусть над небольшим, но серьезным противником. Им и должен был по его планам стать военный городок батальона внутренних войск, расположенный в «Черемушках», микрорайоне, прилегающем к больничному комплексу. От него до городка – один квартал.

В батальоне, численность которого едва превышала 300 человек, нападения ждали. Согласно отданному из штаба группировки распоряжению, были усилены и укреплены посты и караулы. Готовы резервы и дежурное подразделение, завезены боеприпасы и продовольствие. Все в батальоне чувствовали напряженность, которая словно была разлита в морозном воздухе.

Вспоминает подполковник В. Дубинин:

– Подняв личный состав, я, в то время старший лейтенант, ответственный офицер в 1-й роте, вышел перекурить, как вдруг услышал выстрелы. Сначала одиночные, а потом очередями. Тут уже стало ясно, что это нападение на город. Дал команду: «В ружье!»

Тем временем оперативный дежурный поднял по тревоге и весь батальон. Сигнал «Крепость» был отработан до мелочей. Скоро стрельба послышалась совсем рядом. С постов стали поступать доклады о людях с оружием. Автоматный огонь все приближался к месту дислокации части. С хорошо укрепленных постов, грамотно рассредоточенных по всему периметру городка, почти разом ударили пулеметы. Паники среди военных не было, хотя не каждый день подвергаются они нападению бандформирований.

Особенно досталось бандитам, пытавшимся прорваться на территорию части со стороны КПП и использовавшим для этого захваченную у кого-то из мирных жителей легковую машину. Ее буквально в упор расстрелял солдат-пулеметчик из дежурного расчета. Один человек в машине был, по-видимому, араб, поскольку на его голове была чалма, край которой долго развевался на ветру, напоминая белый флаг.

Другая машина с боевиками и заложницей-девочкой выскочила к бетонному ограждению городка с северной стороны. Похоже, они плохо ориентировались в городе, потому что нанести серьезного урона не смогли, а сами оказались как на ладони у нашего готового к отражению расчета. Солдаты не растерялись, сработали грамотно, врезав с обоих стволов по непрошеным гостям. А девочке удалось спастись, она сумела скрыться в подъезде соседнего дома.

Получив жесткий отпор, боевики откатились, заняв ближайшие здания и постройки по периметру, продолжая обстрел городка из чердаков, подвалов и окон.

Вскоре в часть по одному стали пробираться офицеры батальона. У многих из них с собой имелись радиостанции, поэтому они координировали свои действия.

Вспоминает майор Ванюшкин, тогдашний командир части:

– Я ночевал у начальника штаба. Вдруг с утра – стрельба. Что случилось? Звоню в часть, уточняю обстановку. Дежурный все мне доложил, действовал он грамотно, молодец. Мы с эн-ша, вооруженные пистолетами, прикинули кратчайший и наиболее безопасный путь и где бегом, где перебежками добрались до части. Повсюду слышна стрельба. На сердце кошки скребут, как там мои держатся? Вышли к забору, тут нас остановил окрик часового. Кричу ему: «Сынок, это я, командир части. Ты узнаешь меня?» Узнал.

С прибытием командования и офицеров в части начали формироваться группы разблокирования. Всего их было создано три. Необходимо было провести разведку местности в направлении захваченной больницы. Самым крупным объектом на этом направлении была седьмая школа, из нее больница как на ладони.

Между территорией части и школой в то время находился пустырь. По другую сторону пустыря тянулась улочка с домами частного сектора, которая вела к школе. По ней и двинулась одна их групп. На перекрестке в безопасном удалении от больницы стал БТР батальона, готовый прикрыть действия группы. Едва бойцы, прячась за деревья и углы домов, дошли до кирпичного здания туалета, расположенного во дворе школы, как по ним был открыт шквальный огонь.

Лупили как со стороны больницы, так и из школы, где засели несколько боевиков. Огонь был прицельный и настолько плотный, что практически сразу четверо разведчиков получили ранения. Заработавшие в ответ башенные пулеметы БТР подавили огневые точки боевиков в школе, а вытащить раненых помог оставленный кем-то из жителей вблизи одного из домов ЗиЛ, под прикрытием которого и произвели эвакуацию. Однако потерь избежать все же не удалось.

При отходе получил смертельное ранение рядовой Руслан Филяев. Пуля, войдя под бронежилет, достала его, когда он забегал в ближайший двор. Говорят, парень чувствовал приближение смерти, кричал товарищам, что его взяли на мушку.

Закрепиться в школе боевики не смогли и вскоре были выбиты из здания, которое теперь заняли солдаты.

Примерно в 16 часов из освобожденного от боевиков аэропорта на помощь заблокированному батальону на БТР выдвинулась группа из 12 спецназовцев отряда «Русь», переброшенного из Ханкалы вертушками. Командовал ими старший лейтенант Валерий Чумаков. Возглавил же группу начальник разведки группировки внутренних войск полковник Олег Собокарь.

Ни карты города, ни маршрута движения, ни устойчивой связи с батальоном у них не было. Дорога была каждая секунда. «Что бы ни случилось, не останавливайся», – проинструктировал водителя, знавшего дорогу, офицер. Однако солдат, увидев расстрелянную милицейскую машину и саму больницу, захваченную боевиками, растерялся и вместо того, чтобы вовремя свернуть к батальону, заглушил движок. Оторопевшие боевики просто не могли поверить наглости военнослужащих.

Несколько секунд стояла тишина. А потом сразу из нескольких стволов дружно ударили по застывшей машине. Пули мелким горохом застучали по броне. Ухнул гранатомет. Но секундой раньше сидевшие на броне люди без команды попрыгали на землю. Залегли, открыли ответный огонь. В числе первых оказался наводчик. С расстояния сто метров он открыл прицельный огонь на поражение из КПВТ. Свист пуль, крики раненых, отборная брань смешались в сплошной гул.

Был тяжело ранен старший группы полковник Собокарь, который лишь чуть дольше остальных задержался в секторе обстрела, выскочив из-за спасительной брони, видимо, чтобы выбрать цель. Заглох и башенный пулемет, кончилась лента. В это время кумулятивной струей гранаты, прошившей машину, зацепило наводчика. В суматохе и неразберихе куда-то подевался водитель машины.

Вспоминает подполковник В. Чумаков:

– Положение казалось безвыходным. Росло число раненых, возрастала плотность и прицельность огня противника. Санинструктор ефрейтор Орлов вскоре израсходовал весь промедол, полученный с большим запасом в отряде. Сам, будучи тяжело раненным, солдат продолжал выполнять свои основные обязанности и, лишь почувствовав, что теряет сознание, попросил заменить его.

В это время в переулке показалась какая-то БМПэшка, но на помощь к нам она не пошла, попятившись назад. Положение спас младший сержант Александр Рассадкин.

Младший сержант Александр Рассадкин прослужил в отряде чуть больше года, семь месяцев – в Чечне. Не первой была для него эта операция.

…Сначала пуля впилась ему в левую руку. Саша и охнуть не успел, только вдруг отчетливо понял, что, если через пару минут они отсюда любым путем не выйдут, из него и его товарищей будет сделано решето. Кто и что там кричал, он уже не слышал. Когда он заползал в брюхо бэтээра, пробираясь к месту водителя, поймал и вторую пулю, в ногу. Сжав зубы, не обращая внимания на кровь и резкую, пульсирующую боль, Александр попытался завести намертво заглохший, как казалось, БТР. И произошло чудо. Кашлянув, движок завелся и натужно заурчал.

У спецназа появился реальный шанс выйти живыми. Когда всех тяжелораненых погрузили внутрь машины, Чумаков дал команду двигаться. Простреленные колеса, жуя ступицами резину, начали медленно вращаться. Пятясь задом, машина выходила из-под обстрела. Все, кто мог держать в руках оружие, продолжали огрызаться огнем под прикрытием спасительной брони. До девяти гранат было выпущено по такой уязвимой, казалось бы, цели. Но большинство, на счастье экипажа, срикошетили или прошли мимо.

Весь бой длился едва ли не более пяти-шести минут. Чумакову и его бойцам эти минуты показались часами. Вернувшись на базу, первым делом принялись оказывать помощь раненым, которых было девять человек. Салон машины был буквально залит кровью, башня продырявлена в двух местах, покорежены пулеметы, разбита вся оптика. Но чудесная машина выполнила свою основную функцию – защитила людей.

Две другие группы батальона, возглавляемые капитаном Кондрачковым и старшим лейтенантом Дубининым, поддерживаемые огнем закрепившихся в школе товарищей, выдвинулись в район профилактория «Терек», где находились вертолетчики и офицеры ГОУ, у которых заканчивались боеприпасы, поэтому до утра им было не продержаться.

В наступавшей темноте удалось без потерь добраться до профилактория и вывести всех людей в расположение батальона. Боевики продолжали обстрел военного городка, но было ясно, что на новый штурм они не пойдут. Радуев, недосчитавшись с десяток своих головорезов, вышел по радиостанции на комбата с предложением собрать трупы боевиков, однако получил жесткий отказ. В переговоры с ним войска вступать не собирались.

Вместе с тем руководство операцией продолжало наращивать группировку войск в районе аэропорта, перебрасывая к больнице свежие подразделения. Прибыли «Альфа» и «Витязь», бойцы СОБРа из Москвы, Краснодара, других регионов России. В огневую дуэль с засевшими на чердаках боевиками вступали профессионалы, лишив Радуева возможности серьезно влиять на ситуацию в городе.

Противник, потеряв инициативу, оказался заперт в больнице, где продолжал удерживать заложников. Планам Радуева по нанесению существенного урона федеральным войскам сбыться не удалось. И не вина военных и милиционеров, что бандитам дали возможность ускользнуть в чистое поле. Но это уже, как говорится, совершенно другая история.

В ходе операции в городе Кизляр погибли 7 сотрудников МВД Дагестана, 2 военнослужащих внутренних войск МВД России, 42 жителя Кизляра. Ранено 174 человека. 2161 человек удерживался в заложниках в больнице.