346 Отдельный РазведБат. Вторая чеченская война.

346 ОРБ был сформирован из выведенной из Чечни, в конце декабря 1996 года под Ставрополь, 101 бригады Внутренних Войск.

Разведбат состоял из трех рот:

1. РазведРота (РР)
2. Развед-Штурмовая Рота (РШР)
3. Группа СпецНназа (ГСН).

В последствии ГСН была распущена и её функции начали выполнять все три роты (вместо ГСН, создана была 3 рота)

В период с 2000 по 2003 года, официально признавался лучшим спецназом России по ведению боевых действий на Кавказе.

101 ОсБрОН, после первой чеченской войны, готовили к расформированию. Однако к тому времени было очевидно, что второй войны в Чечне не избежать. Чтобы сохранить разведбат — уже тогда одно из самых крепких боевых подразделений специального назначения во Внутренних войсках, — его приказом выделили в отдельную часть. Собственно, так и начинается история 346-го отдельного разведывательного батальона.

В этой истории нет гвардейских лент и белых перчаток. Зато есть война, кровь и смерть. Батальон практически постоянно находился в «горячих» точках. Разведчики похоронили 38 человек. Более 70 офицеров награждены боевыми орденами, двое стали Героями России. И, как признание заслуг, — приказ главнокомандующего Внутренними войсками генерал-полковника В.Тихомирова: по итогам года 346-й отдельный разведывательный батальон стал лучшим подразделением специального назначения в России.

Батальоном командовал подполковник Виктор Лисюра. О таких людях говорят: служит не за карьеру, а за совесть. Сам комбат своими разведчиками гордится и считает, что они могут поспорить с бойцами из любого спецподразделения — за всю историю в батальоне не было ни одного пленного или без вести пропавшего бойца, ни одного из своих погибших разведчики не оставили на поле боя.

И все потому, что людей в батальон Лисюра отбирает лично, причем делает это очень тщательно — из десятерых берет одного. Объясняет: «Требования у нас жесткие. Главное — моральный фактор. Психологическая подготовка человека, который хочет служить в разведке, должна быть на соответствующем уровне. Кулаки с пивную кружку — это не обязательно. Нужны сила воли, характер и крепкие нервы. А всему остальному мы научим»…

Однако учить молодое пополнение с каждым годом становится все труднее, хотя комбат и выбирает лучших. Он говорит: «Хорошо, если призывник владеет какими-то видами борьбы. Но сейчас на таких рассчитывать не приходится — большая часть молодежи спортом вообще не занимается. Это наша беда — в стране выросло хилое поколение. А бывает так, что физические данные — прекрасные, а вот морально человек не готов. Такой долго не выдержит, потому что нагрузки у нас экстремальные. На боевых заданиях солдаты проходят до 50 км в день — по горам, да еще с собой тащат 30-40 кг груза. Так что требуются и сила воли, и физическая выносливость»…

Однако тому, кто хотя бы раз видел тренировки разведчиков, трудно поверить в слова подполковника Лисюры о хилом поколении — ребята «штурмуют» здания и освобождают «заложников», захватывают БТР, демонстрируют приемы рукопашного боя, прыгают через горящие стены, разбивают кирпичи. Тренируются на совесть, потому что знают: война дает только один шанс.

Во время крайней командировки разведчики не раз в этом убеждались, тем более что бросали батальон на самые опасные участки — Ножай-Юртовский, Веденский, Курчалоевский, Гудермесский и Аргунский районы. Причем ни одна из спецопераций, которые проводились в горах в последние семь месяцев, не обошлась без участия ставропольцев. Память об одной из таких операций сохранится в батальоне надолго.

14 августа 2001 года разведчики сопровождали прибывшего в Чечню командира 54-й дивизии Героя России полковника Игоря Груднова. Автоколонна  попала в засаду боевиков, Игорь Груднов получил тяжёлое огнестрельное ранение в грудь. Комдив продолжал командовать бойцами, организовал оборону и отпор противнику, колонна продержалась около 40 минут до прибытия подкрепления.

Как считает Лисюра, боевики заранее получили информацию о передвижении колонны, потому что БТР сопровождения, который шел первым, они пропустили, а открыли огонь именно по второму, на котором ехал полковник Груднов. Бой длился минут сорок.

Двое разведчиков, капитан Алексей Омутов и старший сержант Ильгиз Латыпов, погибли. Четверо, включая комдива, были ранены. Их вывез из-под обстрела водитель — рядовой Дмитрий Николаенко. А сам Лисюра, который тоже получил тяжелое ранение и контузию, с тремя бойцами прикрывал отход, пока не подошла подмога.

За этот бой командир был представлен ко второму ордену Мужества. А первый орден ему вручал в Кремле лично Владимир Путин.

Но опять же: после здравиц и орденов наступают будни. А они у разведчиков ох несладкие. Правительство России официально объявило о завершении крупномасштабных боевых действий в Чечне. Соответственно, было урезано и финансирование. Семь месяцев воевал в Чечне батальон, за смелость и мужество более 20 офицеров и солдат были представлены к государственным наградам. За что и получили… копеечные «боевые»: рядовому составу «закрыли» по 15 дней в месяц, командному — по 20-25 дней.

Однако, как считает подполковник Лисюра, дело не только в деньгах. В батальон практически не поступает новой техники и оружия, лучшего оставляет желать и тыловое снабжение. Но самая главная проблема — политическая. Сегодня боевые действия в Чечне вроде бы не ведутся. Но солдат или офицер в форме российской армии не может свободно передвигаться по территории республики — боевики боятся только серьезных сил.

Комбат рассказывает: «Раньше все было ясно и понятно, мы видели и знали противника. Сейчас крупных банд на территории республики действительно нет. Вместо реального противника — оборотни, которые стреляют из-за угла и ведут минную войну. Боевики рассеялись и стали «мирными жителями». Но как только они получают деньги, сразу же активизируются. И я, честно говоря, конца этому не вижу»…

И все-таки… И все-таки жизнь, как и война, продолжается. Как сказал подполковник Лисюра: «Через пару месяцев мы будем готовы к выполнению задачи».

15.00. Март 2004 года. Северный Кавказ. Город Ставрополь.

Окна жилого здания выходили на небольшую площадку, на которой уже собралась толпа зевак. Чуть поодаль находились представители силовых министерств и ведомств. И те, и другие смотрели на открытое окно второго этажа дома.

— У нас здесь пять заложников и несколько килограммов взрывчатки, — донесся голос главаря преступников. — Любые действия с вашей стороны приведут к взрыву и неминуемой гибели всех захваченных нами гражданских лиц. Мы требуем один миллион долларов, вертолет и гарантии безопасности. В противном случае, я обязуюсь убивать по одному заложнику каждые пять минут. Времени вам на раздумье полчаса. Вам ясно!

— В такие сроки это невозможно, — вступил в переговоры командир отдельного разведбата подполковник Виктор Лисюра. — И вы об этом прекрасно знаете.

Разговаривая с бандитами, он, как бы невзначай поправил фуражку. Это послужило условным сигналом для личного состава. Без лишних слов, четко и быстро разведчики первой штурмовой группы, оставаясь незамеченными, с лестницей прошли вдоль фасада дома и остановились под окном. Тем временем групп блокирования оттеснила с площадки толпу.

— Вертолеты нам могут выделить только через час, — продолжил разговор командир. — Чтобы собрать такую сумму денег тоже потребуется не мало времени. Дайте нам хотя бы два часа.

— Не дури начальник. Я время назвал — полчаса и не минуты задержки.

Командир прокашлял в кулак, собираясь продолжить разговор. Одновременно с этим на крышах близлежащего здания черными тенями проскользили снайпера, а на крыше дома появилась вторая штурмовая группа и с помощью специального снаряжения начала спуск. Буквально через пару минут они уже нависли над окном.

— Мне необходимо убедиться, что заложники еще живы. — Потребовал подполковник.

— Поверь мне на слово, тебе ничего больше не остается. — Наглым тоном ответил террорист. — И не тяни время, часы-то тикают.

— Ладно! — ответил Лисюра и махнул рукой.

Этот, третий по счету сигнал, давал бойцам право на штурм. А они только этого и ждали.

Группа применения спецсредств успела изучить с помощью приборов наблюдения обстановку в помещении, где удерживали боевики своих жертв. Сухой щелчок выстрела и свето-шумовой заряд влетел в окно. Яркий пучок света ослепил террористов. Разведчики, одновременно, слажено, словно профессиональные охотники, стоящие на номерах с целью убить бешеного волка, начали свою работу. Первая и вторая штурмовые группы одновременно влетели в помещение, действуя по давно отлаженной системе. Секунда понадобилась разведчикам, чтобы отрезать бандитов от заложников. Первая штурмовая, прикрывая своими спинами, оттеснила захваченных граждан к окну, и начала спуск. Второй группе пришлось «пеленать» оставшихся в живых преступников.

Через пару минут весь разведбат стоял на плацу.

— С учебным заданием справились хорошо, — начал комбат. — Всему личному составу, задействованному на тренировке, объявляю благодарность. Однако расслабляться не стоит. Многие элементы необходимо проработать.

346 отдельный разведбат дислоцировался в городе Ставрополь. До 1999 года он находился в составе 101 бригады внутренних войск. С августа месяца того же года он стал отдельной боевой единицей — воинской частью. За годы существования батальон провел сотни успешных операций и отнюдь не учебных. Уже четвертый год подряд разведчики занимают лидирующие места по выполнению служебно-боевых задач среди подразделений спецназначения в Объединенной группировке войск на Северном Кавказе.

Там где начинается стрельба — заканчивается разведка

21.00. Конец августа 2002 года. Республика Чечня. Веденское ущелье.

— Старший лейтенант Крупнов, — вызвал подчиненного командир разведроты майор Николай Стеблев. — Зайдите ко мне в палатку.

Виталий Крупнов, здоровый светловолосый офицер, горы мышц которого выпирают из под комуфляжа, более центнера весом, для людей случайных, походящий на разъяренного бизона, всегда готового атаковать, быстро поднялся с земли и поправив форму вошел к командиру.

— Товарищ майор, старший лейтенант Кру…

— Проходи Виталий, присаживайся, — прервал доклад ротный. — Дело предстоит.

Крупнов знал, что командир по пустякам не вызовет. Раз сказал дело — значит, что-то очень серьезное.

— Фээсбэшники информашку скинули, — продолжил Стеблев. — Духи затевают в районе нашей ответственности какую-то провокацию или мероприятие. Точно не известно. Уже несколько раз они щупали горные тропы, которые наши подразделения «пасут». В общем, не буду тебе голову морочить, фильмы про Великую Отечественную войну смотрел?

— Ну да, а причем тут это?

— Сегодня ночью, в районе Ца-Ведено попытается пройти группа боевиков. Надо не уничтожить их, понимаешь? А взять «языка».

— Как же я возьму одного, если их, к примеру, десять пойдет?

— Они вначале дозорного вышлют. Его и возьмешь. На задание пойдешь в паре. Да, кстати, кого с собой возьмешь?

— Ефрейтора Калинина. Боец проверенный, опытный.

— Только тихо. Помни, там, где начинается стрельба — кончается разведка! С Богом!

00.00. Кладбище в лесном массиве недалеко от Ца-Ведено.

В полночь ефрейтор Игорь Калинин заметил группу бандитов.

— Товарищ старший лейтенант, — обратился он к командиру. — Как-то странно они себе ведут. Ходят взад вперед без толку.

— Ничего странного, — улыбнулся офицер, моментом расколов тактический прием группы противника. — Первым идет дозорный, остальные его ждут на месте. Проходит сто метров, если все чисто подает сигнал голосом и группа двигается дальше.

Ждать в засаде пришлось еще минут сорок, пока дозорный не подошел к разведчикам почти вплотную. Бандит подал сигнал, и в эту секунду огромная тень Виталия вынырнула из кустарника. Резко зажав рот бандиту, офицер повалил его наземь. Под могучим телом разведчика кости террориста затрещали. Виталий оттащил его к кустам и доложил командиру. Сразу после этого по боевикам ударила группа огневой поддержки.

Осмотрев «языка», Крупнов немного перепугался. Тот не подавал признаков жизни.

— Теперь командир голову мне снимет, — тихо сказал офицер.

— Да нет, товарищ старший лейтенант, — убирая ладонь с шеи пленного, сказал ефрейтор Калинин, — жив он, только сознание потерял.

— От испуга что ли? — Улыбнулся командир.

— Я думаю не совсем, — уклончиво ответил ефрейтор. — Не у каждого здоровье позволит выдержать падения на грудь центнера мышц…

Благодаря успешной операции сотрудникам ФСБ стало известно, что в Введенском районе Абу-Валид пытался передать полевым командирам значительную сумму денег. Попытка была пресечена, началась работа для спецподразделений ФСБ.

Зампотех против…

1 сентября 2003 года. Вблизи н.п. Петропавловская.

Командир второй разведроты убыл с частью личного состава на спецоперацию. Старшим остался зампотех капитан Сергей Тихонов. Солдаты и сержанты с их проблемами и заботами, документация подразделения, контроль за несением службы — все это в одночасье свалилось на плечи офицера-техника. День знания, он и в Чечне — день знаний. А тут еще и оперативка пришла — известно место нахождение знаменитого боевика зампотылу Басаева, надо людей отобрать, разработать план проведения спецоперации и разумеется, возглавить ее.

4.00. 2 сентября.

Старенькая Нива выехала по улице к Сунже, слегка притормозила у крайнего дома, свернула налево, оставила по правую сторону мост и вышла на трассу.

— Ну что капитан, рассмотрел дом? — спросил у Сергея сотрудник ФСБ.

— Да. Ничего особенного. Подъезд ко двору открыт, забор низкий, входная дверь находится в глубине двора.

— Когда думаешь начать операцию?

— Через полчаса.

— А бойцы успеют подготовиться?

— Разведка, всегда и ко всему готова. Тем более дело принципа.

— Какого?

— Ну сам подумай, я зампотех роты разведки, против какого-то зампотылу Басаева. Неужто их тыловик проворней и хитрее меня окажется.

5.00. 2 сентября.

Три группы, на двух БТРах и микроавтобусе выехали по параллельным улицам в район проведения операции. Машины резко затормозили не доезжая до поворота и из дверей и люков высыпали разведчики.

Бесшумно, словно невидимки, бойцы, соблюдая боевой порядок, общаясь только условными сигналами, переходили от дома к дому. Не создавая даже малейшего шума, группы прикрытия и блокирования рассредоточились у забора и во дворе дома. И только, когда каждый занял свою позицию, командиры групп дали сигнал о готовности капитану Тихонову.

— Штурм! — тихо дал указание штурмовой группе офицер.

Штурмовики, преодолев забор, выстроились у входной двери.

Удар, и сорванная с петель дверь отлетает вглубь комнаты. Распределенные по тройкам разведчики принялись за работу. Первая комната — женщина с ребенком в кровати, вторая тройка уже осматривала следующее помещение дома. Не проснувшийся до конца бандит захлопал огромными от удивления глазами, держа на руках 5-6 летнего мальчика. Легкий, «успокаивающий» шлепок приклада автомата в голову заставил бандита успокоиться.

Его быстро запеленали в простыни и вынесли на улицу.

— Теперь, — обратился капитан к сотруднику ФСБ, — надо нам уезжать. А то, если жена бандита поднимет панику, местные, обязательно перекроют дорогу, а там из-за их спин нас боевики могут обстрелять.

Быстро спланированная и технично проведенная операция вынудила, даже видавшего виды фээсбэшника, дать подразделению очень высокую оценку…

Постоянные тренировки в пункте постоянной дислокации, дисциплина, сплоченность коллектива и профессионализм командования приносит свои плоды. Отдельный разведбатальон вносит огромную лепту в историю и развитие спецподразделений внутренних войск. Боевики, попавшие в руки правосудия, благодаря бойцам разведбата называют их по-разному: тени гор, невидимки, приписывают им мифические свойства. Но одно ясно — нашу разведку они боятся, как огня. И чтобы не происходило, в военное и мирное время, разведка всегда остается на острие ножа, впереди всех.

(Некоторые фамилии и имена изменены).

Денис Козлов