Сборник рассказов о войне в Афганистане

Не укради

Короче, такая вот история была.

Офицеры у нас в роте были расселены следующим образом - ротный в
собственной комнате, в другой четыре зама, старшина в каптерке, ну, а СБС
(Серые Боевые Скоты), то бишь, взводные, соответственно, отдельно. Правда,
мы зачастую ходили спать к замам на полу, ибо у них был кондишн, а у нас
нет, точнее, у нас тоже был, да мы, поддавшись слухам о скором выводе, его
успешно продали в дукан. Поторопились. Зияла у нас вместо него дыра в окне.
В одну сторону через эту дыру летели бычки и всяческий хлам, а в другую -
несметные тучи мух. Затыкать ее было лениво, да и куда тогда бычки швырять?
Правда, Русланчик, проживающий под дыркой непосредственно, был как-то
против, тем паче, он не курил, да и рикошеты в виде яблочных огрызков и
пустых банок частенько украшали его койку. Но большинством голосов его голос
в расчет не принимался. Как-то, играючи в нарды, я особенно ловко метнул в
проем окурок. Результат заметили только тогда, когда одно одеяло
превратилось в пончо. А хорошее такое одеяло было, трофейное.
Собственно, это все лирика, я не о том.
А продукты у нас в военторговский дукан хоть и подвозились раз в
неделю, да не шибко деликатесные, да и как-то все мало их оказывалось.
Посему, когда удавалось добыть чего повкуснее, это дело мы норовили поскорее
обмыть. Так и в тот раз. Крабы с майонезом - знатная закусь. Тут и
самогоночки надо бы. Двое взводных были где-то на войнах, ну, мы третьего
нашли без проблем, вещаем, мол, с нас суперзакусь, с тебя смага.

ОК. Готовимся, стало быть. Две банки крабов заправили майонезом, шнапс,
минералочка, Si-Si - вражеский лимонад - всЈ чин-чинарем. Но вот как-то,
вроде, чего-то не хватает. Тут меня посещает идея, что нехило бы в крабы
зеленого горошку нафургонить. Но где его взять ? Припоминается, что у
зампотеха стоит на полочке совершенно одинокая баночка искомого продукта. А
он у нас мужик не то чтобы плохой, но прижимист слегка - чего-то он нашу
компаху не жаловал. Хотя весь остальной коллектив - душа в душу. Ну, выпадал
он как-то из колеи.
Короче, единогласно решаем экспроприировать банку в пользу бедных, те
нас. Слабые всплески совести были подавлены железным аргументом: если б он
был, его бы позвали, а так - потом отдадим при случае. А надо сказать, что
мы уже по первой-то налили. И тут я говорю "стоп". У всех уже настрой, а
тут... Но, что делать? С горошком и больше и вкуснее.
Стало быть, по всем правилам советской военной разведки организуем
взятие языка. Банка немедля открывается и мешается в энти самые крабы. Хлоп
закусывать. У всех на лицах немой "восторг". Баночка- то просрочена шибко
оказалась. Кислятина жуткая и разделить продукты назад нет никакой
возможности. Горе наше не поддавалось описанию - крабов-то больше нет. Не
помню, где в тот момент был зампотех, но икалось ему видать сильно...
Так вот и пришлось - нет, не от выпивки отказаться, пришлось давиться
консервированной красной рыбой, но эффект уже, конечно, был не тот.
Так вот - какой отсюда вывод? Не укради? Вряд ли. Разведчик, как
известно, и в мирное время вор.
Выводов тут два.
Первый - смотри на дату изготовления продукта перед употреблением.
Второй - не храни продукт дольше срока годности, товарищи не поймут.
Вот такая вот, братцы, история.

Розы Асадабада

Вспомнил я случай этот на 8-е марта, когда настоящие мужчины дарят
своим подругам цветы и любовь. Впрочем, настоящие мужчины не ограничиваются
одним днЈм в году...
Этот рассказ о букете роз -- о букете роз из Асадабада. Я уверен, что,
несмотря на все цветы, подареные до или после, этот букет вспоминается, как
самый лучший, самый дорогой...
Он был командиром группы, группы спецназа в Асадабаде. Она была
медсестрой, обычной медсестрой в афганском госпитале. Представляю ухмылки:
"чекистка" -- заткнул бы я эти ухмылки, да есть судья, который выше нас, он
рассудит.
Он с группой работал в зелЈнке, на броне, уже несколько дней, уже пора
было на базу, Она ждала его, ждала, надеясь и веря в него...
И наткнулся Он на громадный розовый куст, роз таких не видел Он
никогда, ни до, ни после. Розы были срезаны и аккуратно уложены в
гильзосборник БМПшки, ибо, как ещЈ сохранить цветы в целости под сухим и
песчаным афганским ветром? Но на обратном пути был бой... Бой недолгий,
скоротечный, привычный...
Плевался огнЈм ПКТ, убедительно постукивала пушка -- кто вспомнит о
цветах? ВсЈ обошлось, три машины лихо подлетели к части, потерь нет, и слава
богу!
Она ждала его... Ждала, зная, что был бой, а Он, как ни в чЈм не
бывало, помахал с брони рукой - Привет ! Нырнул в люк, и достал оттуда
остатки букета. Слегка конфузясь, протянул ей колючие веточки с помятыми
лепестками -- растрясло, мол, по дороге...
Но Она... Она знала, как стучат внутри башни горячие гильзы и откуда
эти гильзы берутся... И не было ничего дороже этих колючих веточек... И
того, что Он вернулся...
И я знаю, что когда Он приносит Ей цветы, на 8 марта ли, в день
рождения... Она вспоминает Розы Асадабада -- лучший и самый дорогой букет в
еЈ жизни...

Мухи

- Папа, а что тебе запомнилось на войне?
- Мухи...

Вчера дочка попросила нарисовать танк. К Дню "защитника отечества"
учитель по рисованию предложила нарисовать что-нибудь эдакое... батальное.
Взял карандаш. Набросал знакомые контуры. Башня, ствол, гусеницы.
Похоже. А перед глазами свисающий из люка командир танка. Обгоревший комбез
облепили мухи. Ему они уже не мешают. И он никогда не нарисует дочке танк. А
может, у него и не было дочки. Но уже не будет. Это уж точно. Ему остались
мухи, цинковый ящик, три залпа над могилой и медаль семье.
Отложил карандаш. Не буду рисовать.
- Зачеркни танк, нарисуй голубя, напиши "Нет Войне!".
Обиделась. Дети... Размахивая игрушечными автоматами, мы кричали: "Пах,
пах, пах! Ты убит!" Убит... Не так уж это и плохо. Куда хуже тяжелое
ранение.
- ВсЈ нормально, жить будешь, говорил я солдату, перетягивая жгутом
ногу чуть выше колена. Жить... Он ругался матом, и просил, чтобы его
пристрелили... Промедол в бедро... отсутствующий взгляд... вертушка,
госпиталь, Союз...
Кому он нужен без ноги? Есть, конечно, примеры. Жить нужно и можно. Но
у каждого ли получается? Не всем дано быть героями. А тут ещЈ мухи...
Мухи...
- Нет, дочка, не буду рисовать тебе танк.
"ЧЈрная площадь", Кандагар. Едешь мимо, привычно оглядывая окрестности
и обгоревшие остовы машин. Рваными бортами своими они закрывают нас от
духовских безоткаток. А ведь в каждой машине был экипаж. И не всем из них
повезло. Рваная броня, башня валяется в ста метрах от корпуса.
- Доча, я не умею рисовать танки...
А ещЈ и мухи...
В комнате на полу циновка. Вообще-то она синяя, но еЈ не видно из-за
мух. Утром мыли полы, циновка пропиталась водой, вот они все на ней и
собрались. Собрать бы вот так всех духов в одном месте... Заходишь в комнату
- ощущение, что циновка поднимается в воздух. И мерный гул. Жужжание.
Эххх...
Вышел покурить на балкон.
- Доча... какие танки? какая война?..
Ночь - любимое время. Ночью прохладно, и мухи спят. Пара таблеток
"сиднокарба", фишки на местах, лежим под БТРом, лениво треплемся за жизнь.
Тишина. До первого крика ишака, до взлЈта ракеты над горизонтом. Там наши.
Там бой. Едем напрямки. Сплошные мандехи. Иду перед БТРом, свечу фонариком.
Проехали. Утром выясняется - шли по полю дистанционного минирования. Жутко
хочется выпить...
Днем хочется спать. Но! жара, и мухи... мухи... мухи...
Откуда они берутся в пустыне? Собственно, что мы делаем в этой пустыне?
Интернациональный долг? Помощь братскому народу? Чихать они на нас хотели.
Впрочем, как и мы на них. Но, тем не менее, лежим каждый со своей стороны
баррикады. Каждый со своей правдой.
- Эхх... доча, зачем вообще рисовать танки?
Глухой разрыв. Удар чуть сзади баши по ЦВшке. "Муха" не разорвалась.
Слава Аллаху, ротный жив. Бракованная оказалась "Муха"-то... Ведь эту "Муху"
мог собирать отец одного из наших пацанов. Повезло, стало быть. Но ведь и мы
могли из неЈ стрелять. А он, трясущимися с бодуна руками собирая гранату, не
думал, что его сын от неЈ зависит... Война, блин...
- Доча, передай своей училке, что война - это плохо...
Играем в нарды, рядом храпит ротный переводчик. Муха ходит в его
открытом рту туда-сюда. Заходит достаточно глубоко. Тот просыпается: "Кхе,
кхе, кхе... Муха рот зашЈль!"
Зачем? Зачем нам на войну присылают гражданских? Наш ещЈ туда-сюда -
учитель физкультуры, спортсмен. В первой роте переводчик - учитель истории.
Разве знание "фарси" дает право послать человека в "никуда"? Тем более, что
переводчиков хватает и среди рядовых.
Лежим на днЈвке, "фишка" сигналит: двое идут прямо на нас, с караваном
ишаков. Ротный посылает остановить это безобразие. Беру с собой тройку и
таджика, выдвигаюсь вперед, ждем... Надо уточнить, что это было мое первое
столкновение с аборигенами лицом к лицу. Ну, стало быть, говорю таджику,
мол, надо бы им дать команду "стоп". На фарси, естественно. Он выглядывает
из-за камней и орЈт (что бы вы думали?): "Хальт!" Я так и сел. Вот вам и
знание языка.
- Давно это было, дочка... ох давно, вот как раз тогда, когда ты
родилась...
Поскольку, уезжая "за реку", оставил я жену в недвусмысленном
положении, мы всем отрядом ожидали пополнения моего семейства. ВсЈ было
припасено заранее, расчетные сроки подходили. Известий не поступало. Но, как
известно, почта в Афган шла примерно недели по две, да ещЈ от нас в Шиндант
колонна ходила только раз в неделю. Да тут как раз у нас выход случился на
"боевые". Одним словом, когда я получил долгожданное известие, дочке было
недели эдак три уже.
Мы как раз припЈрлись из пустыни, не спамши, не жрамши, устамши... Но
разве это могло нас остановить? Русского солдата не остановит ни штык, ни
пуля, ни, чЈрт бы их побрал, мухи... Быстро был объявлен общий сбор, собраны
по сусекам запасы, тЈплая самогонка разлита в "НУРСики". Нурсики? Это такие
крышечки от снарядов вертолЈтных, пластмассовые. Очень удобная, скажу я вам,
Јмкость. ПричЈм тут мухи? А мухи имеют свойство тонуть в баночках "Si-Si",
очень неприятно пить потом, знаете ли... Долго ли, коротко ли, но тЈплый
самогон (я всегда подозревал, что танкисты делали его из покрышек от БТРа) и
забортная температура сделали своЈ дело. Решили мы салютнуть в честь
новорожденной. Сказано - сделано. Салют был незамысловат, но впечатляющ. В
небо вешается осветительная ракета и расстреливается трассерами. Красиво и
шумно.
Добавили впечатлений стрельбой "Мухами" в воздух. Нет. Мы не
выковыривали мух из баночек "Si-Si", это гранаты такие противотанковые. За
всей этой суетой не обратили мы внимание на помаргивание "ближнего привода"
на аэродроме. А зря. Остановил наши упражнения в стрельбе боец, прибежавший
с ЦБУ с сообщением, что два борта из-за нашего веселья уже полчаса близко
подлетать боятся. Пришлось угомониться и дождаться вертунов. Дальше...
дальше всЈ как обычно. С тех пор и поныне затрудняюсь с маху назвать точно
дочкин день рождения. Год-то помню...
Отправил я дочку спать, а сам взял пива и сел курить на балконе. Мысли
разные в голове... Мух, опять же, нет, ибо зима. Сижу... курю... не скоро
засну сегодня, пожалуй, а утром дочка скажет, что опять ночью кричал...
командовал кем-то...
Мать всЈ предлагает сходить к психотерапевту.
Что он мне скажет нового? Впрочем, ладно. Будет день - будет пища. А
пока - спать.

Байка о том, как нас пытались заставить бегать кросс

Пришел к нам в отряд новый замкомбата. Пришел он с бригадного ЦБУ, а
перед этим служил где-то в ДШБ. Здоровый такой, а у нас все командиры групп
мелкие, но физически здоровые, ну, и опытные уже все достаточно. А кличка
приклеилась к нему "Рэмбо" -- любил он пощеголять с голым торсом,
подпоясаный АПСБ. Решил он, короче, что мы больно уж расслабленно себя
чувствуем и надо с нами сборы попроводить. Первый день -- стрельба и занятия
по наведению вертушек с земли. Ну, это еще туда-сюда, а в понедельник,
говорит, кросс вам устрою. Мы, понятно, приуныли -- какой кросс летом в
обед?
Первое занятие -- поднялись вертушки, работают по мишеням, ну, мы-то, в
принципе, и без того в курсе, но стоим, делаем вид, что учимся. Один из
способов целеуказания -- ракета в сторону цели. Рэмбо берет ракету -- пуск!
И со стоном падает. Дело происходило за пределами охраняемой зоны, все
залегли, кто знает -- может снайпер? Оказывается, он сам себе локтем от
отдачи в солнечное умочил, лежит -- не дышит. Посмеялись... Он очухался --
кросс, говорит, будет в понедельник.
А в выходной поехали они к советникам в Фарах. Вечером смотрим --
вертушки затарахтели, значит, кого-то в госпиталь... Что такое? Узнаем, что
Рэмбо с БТРа упал, заснув на скорости. Понимаем, что кросс откладывается.
Вернулся через пару дней -- завтра, говорит, кросс, а у самого голова в
бинтах. А привезли как раз от советников классную духовскую саблю. Рэмбо
говорит своему соседу по комнате -- ты, мол, руби, а я буду прием проводить.
Ну, тот и рубанул от души... Снова вертолеты... Кросс откладывается.
Вернулся, хромает, нога забинтована, но кросс, мол, состоится все
равно. А мух у него развелось в комнате -- тьма. Вызвал бойца с санчасти --
потрави, говорит. Сосед приходит, дихлофосом воняет, а Рэмбо спит, и почти
уже не дышит...Вертушки, госпиталь...
Короче, кросса у нас так и не было, как то утихомирился он после
дихлофоса.

Байка о том, как полезно быть ленивым

При выводе войск из Афгана боевые подразделения обеспечивали
дополнительные точки для проводки тылов вдоль всей бетонки. Нашу роту
поделили на три группы -- одна на горе Гилик, прямо около батальона, другая
в направлении Герата за пять километров, моя -- еще пять дальше в предгорье.
Ну, ткнули в карту на высотку (все ж умные в штабе) -- вот тут, значит, тебе
позиция. Сел я на свои оставшиеся к тому времени два БТРа, дали мне еще танк
в придачу, и поехал. К горам подхожу, а там сухое русло, мандех на мандехе,
карабкаться в горку лениво, да и к бетонке вовремя не подскочить. Думаю, не
буду лезть на высотку -- свободы для маневрирования будет больше, с СПГ они
нас не достанут оттуда, а мы, если чего, из танка очень даже высотку
обравняем. Сидим день, два. Жара... Колонны идут себе на север, мы хаваем
консервы, а в сухом русле кустики зеленые, и зайцев там немеряно: Ну, бойцы
и говорят, давайте, мол, зайчатинкой разбавим рацион. Короче, гоняли мы на
бэтэре минут сорок -- как в кино мерседес уходит от погони -- видал,
наверное. Подстрелили таки двух зайчишек, маленькие они, правда, как
тушканчики, но все ж мясо. Стемнело к тому времени.
Ну, я думаю, не в засаде все же, можно и костерок. Развели под носом у
бэтэра, плащ-накидкой завесили -- почти не видно. Только закипать начало --
мясом запахло... Тут -- бах! Разрыв -- близко и крупный калибр. Я, прикинь,
в плавках, с АПСБ и в шлемофоне сижу как раз на бэтэре. Думаю, по огню лупят
с миномета, котел, естественно, в костер -- суп пропал: Я гляжу в бинокль
ночной -- разрыв и куча огоньков, как, вроде, с горки огонь ведут с
автоматов. Бинокль убираю от глаз -- тихо, стрельбы нет, только разрывы
метрах в двухстах-трехстах с интервалом секунд десять (я потом врубился, что
это осколки горячие в бинокль было видно). На связи ротный -- что там у
тебя? А хэзэ, отвечаю, но уже слышу, что не миномет, а батальон видно как на
ладони -- примерно 10 километров по пустыне Гляжу -- там вспышка, у нас
взрыв. Лупят, собаки, из "Гвоздики", как потерпевшие. Я ракету вверх --
корректируются по ракете... Связь на артиллеристской частоте -- ноль. Что
делать? Лупят близко, бойцы все под машинами. Грустно...
Вызываю командира танка, давай-ка, говорю, милок, лупани по батальону,
только не попади, пожалуйста, но в ту сторону и подальше. Нет проблем --
шарах! Там вспышка, тоже явно не минометная. Тут же появляется связь с
артиллерией, типа, что там за "чудаки" по части стреляют? Ну, короткий
радиообмен на русский язык не переводится , но суть такая -- у них плановый
обстрел целей с координатами той высотки, на которой я должен был
находиться. Обо мне они, естественно, не в курсе. А били точно довольно таки
Жалко вот только -- без зайчатины мы остались:

---------------------------------------------------------------

(с) Алексей Васильев, 1998