Легендарный «мусульманский батальон»

Мы с ним могли познакомиться еще в Кабуле – 28 декабря 1979-го. Но тогда этого не произошло. У каждого были свои задачи. Поэтому познакомился я с капитаном Рашидом Абдуллаевым в 1985 году – мы вместе поступили на первый курс Военно-политической академии имени В.И. Ленина. Даже помню, какого это было числа – 7 сентября. Слушателей повезли в учебный центр Военно-инженерной академии имени В.В. Куйбышева в Нахабино. Нам много рассказывали, демонстрировали образцы вооружения и техники. И тут я обратил внимание на невысокого капитана, стоявшего неподалеку от меня на одной из площадок. На его кителе был знак выпускника суворовского военного училища и всего лишь одна орденская планка. Но она стоила десяти. Это была планка ордена Красного Знамени. Потом мы познакомились и подружились. И вот, спустя годы, вновь нашли друг друга. Полковник запаса вооруженных сил Республики Узбекистан Рашид Игамбердиевич Абдуллаев – ныне научный сотрудник Центра военно-научных исследований Академии ВС РУ. Пошли по стопам отца и оба из его сыновей – Тимур и Алишер. Тимур – офицер вооруженных сил Узбекистана, а Алишер окончил военную кафедру Ташкентского Государственного технического университета. Правда, офицерское звание ему будет присвоено только через год – после завершения учебы в вузе.

Армейская биография Рашида Игамбердиевича началась после окончания Казанского СВУ в 1974 году, когда он поступил в Свердловское высшее военно-политическое танко-артиллерийское училище. Через год после выпуска ему предстояла служебная командировка в Афганистан. В составе «мусбата», – «мусульманского батальона», – в последующем получившего наименование 154-го отдельного отряда специального назначения Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, лейтенант Рашид Абдуллаев принимал участие в операции «Шторм-333».

Восточная мудрость гласит: «Если хочешь рассмотреть гору, нужно отойти на расстояние. Если хочешь дать оценку событию, нужно время». И вот это время пришло – многие документы рассекречены. Поэтому и написал полковник запаса Рашид Абдуллаев свою хронико-документальную повесть «Время выбрало нас», которая была опубликована в 2014 году в Ташкенте в канун 35-летней годовщины ввода советских войск в Афганистан. В книге Рашида Игамбердиевича приведены документы и воспоминания участников тех событий – 27 декабря 1979 года. Повесть вызвала многочисленные отклики.

Так, полковник в отставке Хабибджан Холбаев, командир «мусульманского батальона», написал в предисловии к повести:

«Автор книги «Время выбрало нас» Абдуллаев Р.И. является непосредственным участником событий, освещаемых в книге. Пройдя нелегкий военный путь от суворовца до начальника кафедры духовно-нравственного и воинского воспитания Академии вооруженных сил Республики Узбекистан, полковник Абдуллаев Р.И. много внимания и сегодня уделяет вопросам духовно-нравственного и военно-патриотического воспитания молодежи.

Из истории нельзя вырывать неудобные страницы. Нельзя умалчивать того, что было в нашей общей истории. Ценность книги и состоит в том, что автор не дает политической оценки происшедшим событиям, он рассказывает о конкретно имевших место политических, военных и боевых фактах на основании собственных воспоминаний, свидетельств очевидцев и документальных материалов.

Эта книга является еще одним свидетельством стремления автора оставить в памяти потомков истинную картину событий, происходивших в конце прошлого века, связанных с вводом советских войск в Афганистан.

Воспитательная составляющая книги состоит именно в том, чтобы показать истинный героизм и самоотверженность солдат и офицеров, которые не обсуждают, а точно выполняют поставленные перед ними задачи».

А вот отзыв о книге ветерана спецслужб полковника в отставке Музаффара Худоярова, участник афганских событий:

«Я хорошо знаком с ныне полковниками в отставке командиром знаменитого «мусульманского батальона» Холбаевым Хабибджаном Таджибаевичем и его бывшими подчиненными – Маматкуловым Гуломджоном Юсуповичем и Абдуллаевым Рашидом Игамбердиевичем.

Мое мнение – это люди высоких моральных и профессиональных принципов. Они отличаются, прежде всего, своей порядочностью. Их соседи и знакомые не догадываются об их легендарном прошлом, потому что они всегда были и остаются скромными и немногословными людьми, никогда не говорят о своих наградах и званиях, не выпячивают свое поистине героическое военное прошлое. Об их подвиге говорят боевые награды: Х.Т. Холбаев был удостоен высшей награды страны – ордена Ленина, Р.И. Абдуллаев – ордена Красного Знамени, Г.Ю. Маматкулов – ордена Красной Звезды.

Через тридцать пять лет после операции «Штор-333» в этой книге я нашел в списке бойцов спецназа фамилии друзей моего детства: Богодирова Абдумумина, Акбаева Тургуна, Артыкова Бахтиера, с которыми мы вместе росли в Регарском районе. Все трое отличались среди сверстников своими лидирующими качествами, занимали активную жизненную позицию, были разносторонне развиты как физически, так и интеллектуально. Проходили срочную службу сначала в знаменитой Витебской 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, а затем были отобраны в 154-й отдельный отряд специального назначения Главного разведывательного управления – «мусульманский батальон». Все трое участвовали в операции «Шторм-333». Богодиров Абдумумин погиб в бою через день после взятия дворца Амина в г. Кабуле, впоследствии он был посмертно награжден орденом Красной Звезды.

Артыкова Бахтиера тоже, к сожалению, в настоящее время нет в живых. За кабульскую операцию он был удостоен медали «За отвагу». После армии поступил на службу в органы внутренних дел, стал офицером. Никогда не пасовал перед трудностями и опасностями. Он погиб при выполнении служебного долга во время беспорядков в г. Душанбе. Акбаев Тургун в настоящее время работает на руководящей должности одного из крупных промышленных предприятий. Так же, как и его бывшие командиры, он не любит афишировать свои военные подвиги, хотя тоже имеет боевые награды, и мы знаем, что общий успех операции «Шторм-333» был обеспечен благодаря безупречным действиям таких же, как он, – солдат и офицеров.

Ценой своей жизни выполнили поставленную задачу и остались до конца верными военной присяге бойцы «мусульманского батальона» Богодиров Абдумумин Абдунабиевич, Расульметов Курбантай Мурадович, Мадияров Зиябиддин Гиясиддинович, Щербеков Миркасым Абдрашимович, Курбанов Ходжанепес, Хусанов Сабирджон Камилович, Сулейманов Шокиржон Султанович, Мамаджанов Абдунаби Гайджанович. Это были первые жертвы».

Я внимательно причитал книгу. А потом спросил полковника Абдуллаева:

– Рашид, ты о многих тут рассказал, а о себе самом – лишь несколько коротких эпизодов. И то – не ты сам рассказываешь, а говорят твои боевые товарищи.

– Больше ничего не могу добавить, прости, – ответил Абдуллаев. – Я был в группе командира роты старшего лейтенанта Владимира Салимовича Шарипова, его, кстати, потом наградили орденом Ленина. Посмотришь, как действовали наши ребята. Понятное дело – среди них был и я…

– Задал ты мне задачу, – проворчал я шутливо, – там такие яркие эпизоды, такая динамика, что вкратце рассказать – никак не получится. А если все подробно – не хватит и пяти статей…

– Кто из нас учился на редакторском отделении: ты или я, – ответил мне в тон мой товарищ. – Вот и решай задачу…

– Слушай, а ведь с нами учился и капитан Мурат Хусаинов, помню, у него были ранение и орден Красной Звезды – тоже из «мусбата»…

– Да, в 1979-м он был лейтенантом – Мурат Ораевич Хусаинов. Вроде бы Мурат вернулся на свою родину в Туркменистан. Парень он был нормальный, замполит 1-й роты отряда. О его судьбе мне, увы, сейчас ничего не известно…

Я вновь обращаюсь к книге полковника Рашида Абдуллаева. Читаю строки: «В штурме дворца участвовали две группы от Комитета государственной безопасности СССР – «Гром» и «Зенит»; 154-й отдельный отряд специального назначения Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, так называемый «мусульманский батальон», с приданными ему 9-й гвардейской парашютно-десантной ротой и гвардейским противотанковым взводом ПТУР «Фагот» из 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка Воздушно-десантных войск.

Подробности штурма дворца «Тадж-Бек» описаны в основном сотрудниками КГБ СССР. Их сведения о роли и месте спецназовцев «мусульманского батальона» и десантников 345-го гв. опдп в операции отрывочны и порой не точны…

За годы, прошедшие с тех пор, в зависимости от политической конъюнктуры, менялась и оценка этих событий, они обросли мифами и легендами. Во многих произведениях участников штурма изображали какими-то бездушными роботами, лишенными каких-либо человеческих чувств и эмоций. Так пишут те, кто сам вплотную никогда не соприкасался с болью, которую несут неизбежные на войне кровь и смерть!

Мною сделана попытка на основе воспоминаний очевидцев и документальных материалах восстановить события тех дней…»

Рассказывая о книге полковника Абдуллаева, я приведу лишь несколько фрагментов из воспоминаний его командира роты, комбата и одного из офицеров-сослуживцев. Первой должна была выдвигаться на семи БМП боевая группа старшего лейтенанта Владимира Шарипова и группа «Гром» под руководством майора Михаила Романова. Костяком 2-й боевой группа была 2-я группа 3-й роты под командованием Хамидуллы Абдуллаева (однофамилец Рашида Абдуллаева).

Вот, что вспоминает старший лейтенант Владимир Шарипов:

«Изготовившиеся к броску БМП выстроились в колонну. Часы отсчитывали последние мирные минуты. Или пан, или пропал! А внутри было нехорошо – до тошноты. Был все же страх, был! Я сел на место механика-водителя в БМП. Запустили двигатели…

Там, где на вершине холма темнел монолит «Тадж-Бека», под огненным ливнем «Шилок» металась застигнутая врасплох охрана дворца. В темноте декабрьского вечера афганцы еще не видели атакующих, но уже отчетливо был слышен надсадный рев приближающихся боевых машин… Мы только двинулись, а у меня пропала связь с командным пунктом. Почему? До сих пор не знаю. С ходу все пять машин стали бить по окнам из пушек, из пулеметов. И тут… В общем, при въезде на площадку перед дворцом первая БМП №035 зацепила край стены и заглохла! Уже стрельба во всю, с парапета дворца по нам в упор лупят, а механик никак передачу выбить не может! Пули «ливнем» по машине бьют. Я думаю: «Не хватало только еще гранатометчиков, по одному на каждую машину. Такого огня мы не ожидали».

Я сразу дал команду спешиться. «Громовцы» наружу выбрались. А огонь такой плотный, что им за машинами пришлось укрыться! Словом, к зданию пробиться невозможно. Вдобавок ко всему наши «Шилки» лупят так, что снаряды над самой головой летят. Я давай по переносной радиостанции комбата вызывать – никакого ответа. Тут вдруг чувствую – шнур от радиостанции натянулся, и меня аж развернуло всего.

У нас ведь радиостанции какие? Сама она на спине у бойца-связиста, а наушники и переговорное устройство – у командира. Боец, бывает, повернется неловко – и потянет за собой все это «хозяйство». Я только развернулся бойца ругнуть, а он уже – все, готов, на землю валится. И тут вижу – в арыке рядом с нами афганец лежит, прячется от огня. В память почему-то врезалось: у него на руке часы с рубиново-красным циферблатом. Я по нему очередь дал. Вроде попал, а он подпрыгивает. Я еще очередь – он опять подпрыгивает. А это пули АКМовские тело прошивают и от бетона рикошетом тело подбрасывают. Только повернулся в другую сторону – мимо БМП афганец-офицер с ПМом в руке бежит. Я его свалил из автомата. Пистолет подобрал, зачем-то Бояринову из «Грома» показываю. А он мне: «Ну, давай, бери, первый твой боевой трофей»…

Мои солдаты-пулеметчики как увидели, что кэгэбэшники пошли в атаку, тут же рванули за ними следом! Забыли начисто о своей задаче, такой был порыв. Если бы Амин в тот момент через окошко выпрыгнул – запросто бы ушел! Я за бойцами следом – надо же остановить!

Возле самого здания меня вдруг как кирпичом по левому бедру ударило. Я сразу и не понял, что ранен. Добрался до входа, вижу: Бояринов лежит – убит. Забрало шлема у него было поднято, видно, что пуля прямо в лицо попала. Кое-как я к своей БМП доковылял. Вколол себе промедол из аптечки. Чувствую, надо еще. Подзываю сержанта Джумаева. Он у меня вместо телохранителя был. Давай, – говорю, – бегом за аптечкой! Его перед самой отправкой в Афган КГБ потребовал оставить в Союзе – отец когда-то, еще до рождения Джумаева, был осужден. А сержант «зайцем» в самолет забрался и прилетел вместе с нами в Баграм. Ну, не отправлять же его обратно! Так вот, он убежал за промедолом и словно пропал – нет и нет. А тут мне «громовец» кричит: «Прекрати огонь по второму этажу! Там никому зайти невозможно». Долго Джумаева не было… Потом прибегает с промедолом. Я ему: «Ты куда пропал?!» Он рассказывает: «Добежал до БМП и увидел, что неподалеку от брони лежит пулеметчик Хезретов и в одиночку сдерживает афганцев, которые, опомнившись, поперли снизу из караулки вверх, к дворцу. Ему пулей нижнюю челюсть своротило, кровища хлещет, а он – стреляет! Мужественный парень!». Сержант Джумаев метнулся в БМП, из чьего-то вещмешка полотенце вытащил, Хезретову челюсть кое-как подвязал – и, только тогда – ко мне.

Тут бой начал стихать. Кто-то из «Грома» опять мне машет: «Все! Амина убили! Докладывай!» Я говорю: «Постой, я сам пойду и посмотрю». Мы поднялись по лестнице наверх. Зашли в комнату…».

Майор Хабибджан Холбаев, командир «мусульманского батальона»:

«Когда через сорок три минуты Шарипов по радиостанции доложил, что задание выполнено, мы на БМП направились прямо во дворец. Там нас встретил Шарипов и как руководитель группы захвата доложил о выполнении задания. Когда он закончил, я заметил, что он ранен в ногу. Я приказал посадить его в БМП и направить в госпиталь».

Старший лейтенант Владимир Шарипов:

«Я увидел Холбаева, принял строевую стойку, руку к козырьку и начал докладывать о выполнении задачи. Я-то думал, что он меня прервет, и мы зайдем внутрь дворца. А он встал навытяжку, тоже руку к головному убору приложил и… так весь доклад выслушал. А стоять у здания было еще опасно, постреливали. Колесник ситуацию понял, говорит: «Зайдите в здание. Опасно здесь». Они внутрь прошли, а я остался снаружи. Штанину задираю – все белье в крови. Дырка – сквозная. Вышел Колесник и говорит: «Трупы и раненых забирай и – в расположение». Моему замполиту Абдуллаеву Рашиду дали команду спустить Амина вниз. Он завернул Амина в штору и вместе с другими бойцами вынес его наружу. Наши потери: один убитый, много раненых. А всего в моей роте 27-28 декабря погибло трое: Щербеков, Хусанов и Курбанов. Другие подразделения, в том числе «Гром» и «Зенит», тоже понесли потери…

Однако не обошлось, увы, без стрельбы по своим… В уже захваченном спецназом «Тадж-Беке» и около здания штаба бригады только что вошедшие в Кабул и ничего не знавшие об операции «Шторм» витебские десантники вступили в бой с… «мусбатом». Подвела афганская форма последних…»

Старший лейтенант Баходыр Эгамбердыев:

«Утром 28 декабря на выезде с территории бригады мы неожиданно попали под массированный обстрел десантников 103-й ВДД. Понимая, что происходит трагическое недоразумение, спецназовцы ответного огня не открывали. Лейтенанту Рашиду Абдуллаеву под пулями удалось ползком и перебежками подойти к ним и установить связь. Он рисковал жизнью…»

– Я знал, что было в тот день боевое столкновение между вашими «мусбатовцами» и нашими витебскими десантниками, – говорю Рашиду Абдуллаеву. – Не хочется повторять: «На войне как на войне», – но именно так и бывает…

– Это как раз и говорит о том, – ответил мне Рашид Игамбердиевич, – насколько накалена была обстановка в тот день… Та боль не утихает и до сих пор…

Заканчивая рассказ о книге полковника запаса Рашида Абдуллаева и о легендарном «мусбате», хочу привести еще несколько фактов. В январе 1980-го батальон был выведен на территорию СССР.

Однако уже с 29 на 30 октября 1981 года 154-й отряд под командованием майора Игоря Стодеревского вновь вошел в Афганистан. Он принимал участие во всех операциях, проводимых 40-й общевойсковой армией.

В соответствии с приказом Министра обороны СССР № 273 от 1 декабря 1985 года за образцовое выполнение специальных заданий Советского правительства 154-й ооСпН был награжден вымпелом «За мужество и воинскую доблесть». Афганское правительство и ЦК НДПА также наградили отряд двумя Почетными Красными Знаменами и орденом Красного Знамени.

К началу вывода советских войск из Афганистана (на 15 мая 1988 года) личный состав отряда среди награжденных имел:

– кавалеров ордена Ленина – 10 офицеров;

– кавалеров ордена Красного Знамени – 53 человека (31 офицер, 13 сержантов и 9 солдат);

– кавалеров ордена Красной Звезды – 423 человека (132 офицера, 32 прапорщика, 127 сержантов и 112 солдат);

– кавалеров ордена «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» третьей степени – 24 человека;

– удостоенных медалью «За отвагу» – 623 человека (12 офицеров, 15 прапорщиков, 205 сержантов и 391 солдат);

– отмеченных медалью «За боевые заслуги» – 247 человек (11 офицеров, 24 прапорщика, 102 сержанта и 110 солдат).

К сожалению, в боях на афганской земле погибли и умерли от ран 177 человек, а 9 спецназовцев пропали без вести.

В мае 1988 года отряд был выведен из Афганистана и размещен вблизи Чирчика. В 1990 году сводная группа отряда принимала участие в мероприятиях по наведению конституционного порядка в Таджикистане. В 1992 году отряд вместе с 15-й ОБрСпН был передан вооруженным силам Республики Узбекистан. В 1994 году отряд был переименован в 28-й отдельный разведывательный батальон. В 2000 году батальон был расформирован.