Российская армия в августовской войне в Южной Осетии

Военные итоги прошедшей войны в Южной Осетии ещё долго будут темой обсуждения аналитиков и журналистов.

Сначала о сильных сторонах операции.

С первых часов начала операции была продемонстрирована высокая слаженность частей и соединений 58 армии. Двухсо­ткилометровый марш по весьма трудному маршруту – горный серпантин, перевал, узкая трасса был осуществлён практи­чески без потерь в технике и личном составе. И уже через шесть часов после начала движения передовые подразделения 58 армии вышли к Цхинвалу. За эту часть операции военным, безусловно, можно поставить самые высшие оценки.

Это значит, что как минимум несколько месяцев существовал план действий на случай этой агрессии, и согласно этому плану командование 58 армии провело целый ряд мероприятий по подготовке войск. Была сформирована боевая группа, подготовлено вооружение, техника заправлена и снаряжена всем необходимым. Была осуществлена разведка маршрутов, проведены учения, марши и боевое слаживание. Разведка обеспечила безопасность продвижения колон.

Полностью себя оправдала ставка на ВМГ- войсковые маневренные группы в составе мотострелковых батальонов усилен­ных танками и самоходной артиллерией, обладающие большой автономией ведения боевых действий. Сформированные ещё до ввода войск они в условиях дефицита времени смогли совершить марш через кавказский хребет, сходу вступили в бой и с первых часов начали переламывать ситуацию в нашу пользу. В первые пять часов боя фактически всего три ВМГ, вышедшие к Цхинвалу с разных сторон блокировали наступление грузин на город и приняли на себя основной удар грузинских резервов, с помощью которых грузинское командование пыталось нарастить усилия в боях за город. Своими активными действиями ВМГ позволили к утру вторых суток развернуться в этом районе основным силам 58 армии и начать разгром грузинской группировки.

Можно признать, безусловно, правильным распределение ролей в прошедшей операции. Изначально существовал жёсткий приказ – российским подразделениям в город и сёла не входить до того как они не будут зачищены южноосетинскими и добровольческими подразделениями. Это позволило с одной стороны минимизировать потери армейцев, с другой стороны максимально воспользоваться сильной стороной ополченцев – знанием местности, языка и умением воевать в специфиче­ских условиях «слоёного пирога», где осетинские сёла соседствуют с грузинскими.

Наши части на начальном этапе занимались уничтожением грузинских войск на высотах вокруг города, подавлением гру­зинской артиллерии, уничтожением бронетехники и блокированием грузинских сёл. А затем обходными ударами рассекли грузинскую оборону и фактически взяли грузинскую группировку вокруг Гори в клещи, заставив грузин перед угрозой полного окружения панически отступать, бросая технику и вооружение.

Свои специфические задачи решали спецназ и разведка.

Все эти годы одним из козырей грузинской армии, которым постоянно хвалился Саакашвили, были отряды «спецназа», ко­торые на протяжении шести лет готовились американскими инструкторами по американским программам, вооружались и экипировались американским вооружением и амуницией. Почти все спецназовцы прошли стажировки на территории США в центрах подготовки частей специального назначения. Это была элита грузинской армии, но на данный момент у нас нет никакой информации об успешных операциях грузинского «спецназа» и о его действиях вообще. И это, с большой вероят­ностью, показатель того, что эти действия были парализованы контр диверсионными мероприятиями нашей разведки и спецназа ГРУ. В этом районе были развёрнуты и действовали группы 22-ой гвардейской бригады спецназа ГРУ, одной из самых подготовленных в нашей армии частей, имеющей почти пятнадцатилетний опыт войны на Кавказе, включая две че­ченских войны, где спецназовцы решали аналогичные задачи.

Безусловно, с самой лучшей стороны себя показала артиллерия. Русская артиллерийская школа без сомнения была и ос­таётся одной из лучших в мире, если не самой лучшей. Именно наша артиллерия решила исход боёв за стратегические вы­соты над Цхинвалом, нанесла огневое поражение грузинским войскам и принудила их бросить позиции. Мы можем гово­рить и об успехе контрбатарейной борьбы. Располагающая весьма внушительной артиллерией – более 200 орудий и мино­мётов, 10 установок РСЗО, грузинская артиллерийская группировка у Гори, действуя поначалу весьма активно и организо­ванно, уже к исходу вторых суток была почти полностью подавлена и перешла в режим кочующих орудий без единого управления, а через трое суток прекратила своё существование как организованная сила.

После первых суток неорганизованности, в дальнейшем неплохо действовала авиация. За следующие трое суток была уничтожена радиолокационная сеть Грузии, основные узлы связи. Подавлены позиции ПВО, разбомблены аэродромы и авиационный завод, производивший и ремонтировавший штурмовики Су-25. Кроме этого, на протяжении всего периода боевых действий штурмовая авиация наносила удары по складам, штабам и основным узлам сопротивления грузинской ар­мии.

Но, говоря об успехах, нельзя не сказать и о недостатках.

Наряду с сильными сторонами армия продемонстрировала и целый ряд проблем. Причём многие из них, к огромному сожа­лению, являются уже застарелыми болезнями нашей армии и вскрываются фактически каждой очередной войной.

Главным существенным недостатком нашей армии является всё возрастающее устаревание нашей техники и вооружения. Фактически, эта военная операция мало чем отличалась от операций времён войны в Афганистане или обоих чеченских войн. Но после афганской войны прошло уже почти двадцать лет и почти семь со дня окончания второй чечнской, но ниче­го принципиально нового армия не получила. Танки, БМП, БТР, артиллерия, связь нашей 58 армии – всё того периода. Всё ещё советской разработки и производства. Можно, конечно, только гордиться тем, что наши конструкторы создали тогда столь совершенное вооружение, которое позволяет и сегодня с его помощью решать задачи. Но мы всё ближе подходим к тому порогу, за которым это отставание может стать фатальным. Ещё несколько лет и мы станем русской армией времён крымской войны, которая демонстрировала чудеса воинского духа, но была безнадёжно устаревшей в вооружении.

Для войны против такого противника как грузинская армия, наших сил и возможностей пока хватает, но трудно предста­вить, что будет с нашей группировкой, столкнись она с армией на порядок современнее. Хотя бы на уровне того же Израи­ля.

С грустью приходится констатировать, что обещанная три года назад Сергеем Ивановым масштабная программа перевоору­жения провалилась. Никакой новой техники и вооружения в войсках нет. По крайней мере, на этой войне мы их не увиде­ли. Ни новейших танков, ни новейших артсистем, ни новейших вертолётов, штурмовиков и бомбардировщиков. Ни даже беспилотников, без которых сегодня воевать - значит просто действовать в слепую. Ни боевых информационных систем, ни эффективных систем РЭБ, ни тепловизоров, ни даже просто обещанной и разрекламированной отечественной системы навигации «Глонасс», которая якобы «уже действует», но в войсках её никто не видел и не видит, а спецназы и артилле­рийские офицеры просто пользуются приёмниками американской системы GPS, купленными за свои деньги. И молчать се­годня об этом, самодовольно почивать на лаврах – значит обрекать себя на будущий разгром.

Вторым разочарованием этой войны стало полное развеивание мифа о некой «контрактной» армии, «контрактных» частях полной боевой готовности, которые вроде как специально готовились в недрах армии для войны. Большая часть подразде­лений 58 армии, введённая в Южную Осетию была укомплектовала солдатами «срочниками», что с одной стороны, показы­вает, что при нормальной боевой подготовке солдат «срочник» мало чем уступит «контрактнику», а с другой демонстриру­ет глубокий кризис того плана создания контрактной армии, который действует сейчас.

Невозможно создать эффективные контрактные части на те нищенские деньги, которые сегодня выделяются на содержа­ние солдата-контрактника. Как следствие, командиры отчитываются по плану набора контрактников в основном за счёт жён военнослужащих, которые в условиях гарнизонной безработицы идут на свободные тыловые контрактные должности, и за счёт всё тех же «срочников», которых на втором году службы всячески поощряют, а иногда и вынуждают подписать контракт на оставшийся год, после чего те благополучно разрывают контракты и увольняются в запас…

По-прежнему слабой стороной российской армии остаётся её связь. Особенно на тактическом уровне. Большая часть ра­диостанций разработки начала семидесятых годов. Ничем не защищённая, она не только позволяет любому, имеющему са­мый примитивный сканер, наблюдателю прослушивать наши переговоры, вмешиваться в них, но и легко давить её средст­вами РЭБ. Кроме того, даже в этой примитивной системе связи полностью отсутствует какое-либо кодирование или маски­ровка. Любому разведчику не составит никакого труда получить полную информацию о наших планах, просто прослуши­вая эфир наших подразделений на тактическом уровне.

Безусловно, что наша армия переживает кризис тылового обеспечения. Наблюдая за тем, во что одет наш солдат, как он экипирован, становится просто стыдно за Россию. Наш министр обороны Сердюков за пару месяцев успел переодеть 10 тысяч солдат и офицеров парадного расчёта в новые опереточные одёжки от Юдашкина и Ко, чтобы они показушно отгар­цевали по Красной площади, но нормально экипировать группировку уходящую на войну ему ума не хватило. На осетин­ской войне армия щеголяла в убогих обносках. Всё в тех же «морковниках», которые рабочие «зоны» ГУИНА нашили в гра­чёвское время на сто лет вперёд. В обтрёпанных старых разгрузках, бронежилетах времён афганской войны и касках об­разца 1941 года. Солдаты танковых подразделений бронежилетов вообще не имеют и одеты в «комбезы», которые с не­большими доработками шьются ещё со времён Великой Отечественной войны. Ни новых материалов, ни новых образцов по­левой формы, ни новых разгрузок, ни новых бронежилетов, ни новой практичной обуви. Ничего!

Сердюков безнадёжно увлёкся играми в реформу на уровне разгона штабов, управлений и битв за продажу московской земли под объектами МО. Ему хватило энергии и сил потратить больше миллиарда рублей на затеянный капитальный ре­монт только-только отремонтированного здания Генерального Штаба, а вот заняться проблемами полевой формы и амуни­ции всё недосуг.

Достаточно высокие потери наших самолётов (2 Су-25, 1 Ту-22М3 и 1 Су-24) объясняются плохо проведённой воздушной разведкой и, как следствие, недооценкой противника. Наше авиационное командование забыло или не учло, что кроме собственно грузинской системы РЛО, грузинское командование постоянно получало информацию от американских средств технической разведки и радиоперехвата, расположенных в этом же регионе, кроме того, с высокой степенью ве­роятности можно утверждать, что зенитно-ракетные комплексы обслуживались иностранными военными специалистами, имевшими высокий уровень подготовки. И вместо активной энергичной операции по подавлению системы ПВО противника, после которой начинается уже непосредственное поражение намеченных целей, наша авиация уже в первые часы начала наносить удары по объектам, которые оказались хорошо прикрыты силами ПВО. Как следствие сразу понесла потери. По нашим самолётам было выполнено более 30 пусков ракет разных классов и только мастерство лётчиков и бортовые сред­ства РЭП позволили избежать больших потерь. Только после того, как была проведена операция по подавлению ПВО, полё­ты авиации стали более безопасны.

Не обошлось и без «дружественного огня». Один самолёт Су-25 был сбит нашими зенитчиками, принявшими его за грузин­ский. К счастью лётчик, пилотировавший его, катапультировался и вышел к своим.

P.S. Поскольку в ветках много упоминаний про ранение командующего армией генерал-лейтенанта Анатолия Хрулёва, вы­нужден отдельно рассказать обстоятельства этого боя. Собственно, колонна в которой шёл командующий ни в какую "за­саду грузинского спецназа" не попадала. Всему виной была беспечная халатность. Выйдя с группой управления в район Джавы днём 9 августа командарм по каким-то причинам решил сам выдвинуться в Цхинвал. Сейчас трудно понять, что им двигало, но выполняя его приказ, была сформирована группа прикрытия в составе усиленной танками роты. Кроме того, в колонну было взято несколько грузовиков с боеприпасами для ополченцев, сражающихся в городе. После чего колонна начала выдвигаться в сторону Цхинвала, не имея даже хороших проводников. В итоге на подходе к городу на одной из раз­вилок колонна сбилась с пути и фактически въехала в окраину грузинского села, где и попала под обстрел местных опол­ченцев. Через полчаса перестрелки, подошедшим грузинским корректировщиком, по колонне был вызван огонь артиллерии и миномётов. После чего начался её отход. Вот и весь бой. Итог его известен.