Хлопцы договорятся сами

Взятие ополченцами Дебальцево — одно из серьезнейших поражений украинской армии за всю военную кампанию. Военные аналитики задаются вопросом, объясняются ли неудачи Киева только лишь активной помощью сепаратистам со стороны России или же еще чем-то. Ответ на него корреспондент "Росбалта" попробовал получить у тех, кто только что участвовал в боях, отправившись в расположенный в 45 километрах от Дебальцево город Артемовск, куда отошли украинские войска.

На пути из Славянска в Aртемовск сразу чувствуешь, что находишься поблизости от фронта: БТРы и перевозимые на тягачах танки попадаются здесь практически повсюду, довольно много на дороге и блок-постов украинской армии. На подъезде к ним выставлены железобетонные блоки и обязательно висят плакаты: "Выключи фары, приготовься к осмотру".

Поскольку я уже знаю, что на российский паспорт украинские военные реагируют примерно как бык на красную тряпку (хотя в итоге и пропускают, но вопросов задают слишком много), протягиваю документ постоянного резидента США. И хотя в нем крупными буквами по-английски написано "Это НЕ американский паспорт", а также сообщается, что я гражданин России, хлопцы с удовольствием принимают меня за американца: "А, американ! Велком!"

В общем, до Артемовска, где меня встречает баннер, призывающий Господа благословить Украину, я доезжаю без приключений. Но тут возникают первые трудности. С украинскими военными я решаю поговорить в местной больнице, которая буквально переполнена ранеными, вывезенными из-под Дебальцево. Увы, начальник медсанчасти категорически запрещает беседу с ними: "У них сейчас не то состояние, чтобы говорить с прессой. Сколько у нас лежит военных – я вам тоже сказать не могу. Это военная тайна".

Приходится отлавливать легкораненых солдатиков в курилке возле госпиталя. На контакт они шли достаточно охотно, но категорически отказывались называть свои фамилии и фотографироваться. Единственным, кто согласился сняться, был лейтенант медицинской службы Национальной гвардии Олег из Львова, но свою фамилию он называть также не стал.

Олег сообщил, что он член Социал-национальной ассамблеи (отколовшаяся от Всеукраинского объединения "Свобода" откровенно неонацистская организация, чьими базовыми принципами являются "социальность, расовость и великодержавность"). Олег даже продемонстрировал мне эмблему Ассамблеи — стилизованную свастику, которая является и эмблемой добровольческого батальона "Азов". Интересно, кстати, что этот значок он почему-то прячет за внутренней стороной воротника бушлата.

И нацист Олег, и другие украинские военные, оценивая произошедшие события, были единодушны: в Киеве их "все время подставляют", и рано или поздно они будут вынуждены пойти "в поход на украинскую столицу, так как у людей накопилось слишком много вопросов".

"Подставы", по мнению военных, следующие: часто, когда ВСУ ведут успешное наступление, из Киева неожиданно поступает приказ его прекратить, и армия теряет инициативу.

Часто, также в самый неподходящий момент, кончаются снаряды, и солдаты становятся безоружными мишенями для ополченцев. Так было, по словам дебальцевских ветеранов, и во время последних боев. Правда, в последний момент снаряды все же появились, но было уже поздно.

Кстати, как уверяли меня мои новые знакомые, они легко отличают, когда по ним стреляют ополченцы, а когда "российские военные". Так, под Дебальцево, по их мнению, по будням их обстреливали "местные" и "все время мазали", а вот "по выходным стреляли российские спецы, и тогда было очень жарко".

Интересно еще, что солдаты ВСУ и нацгвардейцы почему-то никакой особенной злости по отношению к ополченцам не испытывают: "Эта такие же мужики, как наши солдаты откуда-нибудь из-под Кривого Рога или Полтавщины, просто так получилось, что они оказались на другой стороне".

"Я лично допрашивал 10 пленных ополченцев, — говорит мне лейтенант Дмитрий из Ужгорода. — Трое из них пошли воевать после того, как разбомбили их дома, шестеро — из-за жалованья и лишь один был по-настоящему идейным".

Кстати, зарплата для самих украинских военных довольно серьезный стимул. Так, солдат, воюющий на передовой, получает в месяц около 6000 гривен (около 250 долларов), а для хлопца из сельского района это достаточно большие деньги.

Украинские военные сознаются, что первое время после их прихода в населенные пункты Донбасса люди на них смотрят, действительно, как на оккупантов. "Но потом они начинают понимать, что мы никакие не каратели, а такие же украинцы. Мы видим, как голодают местные жители, и хотя сами не богаты, скидываемся им на продукты. Если политики не будут хотеть войны, то с донецкими украинцами мы договоримся быстро!" — уверен солдат Петро с Полтавщины.

Не знаю, как со всеми донбасцами, но с частью местных жителей украинским военным точно удалось найти общий язык. Так, пока я беседовал с военнослужащими, проходившие местные мальчишки приветствовали их, во все горло выкрикивая "Слава героям!".