Эхо в горах

За последние два десятилетия воинские части СССР, а затем и России не раз принимали участие в вооруженных конфликтах на территориях преимущественно с горным рельефом местности. Тактика ведения боя в таких условиях раскрыта в Боевом уставе, и изобретать велосипед нет необходимости. А вот что касается вооружения – споры не затихают все эти годы.

После чеченской кампании не раз доводилось слышать взаимные упреки военнослужащих МО и МВД. «Вооружение у МВД было лучше…» – жалуются мотострелки. «Так нас и посылали в лобовые атаки вместо вас!» – парируют бойцы спецподразделений МВД. Все обвиняют друг друга, но только не себя. Командиры мотострелковых подразделений в Чечне с завистью смотрели на ВСС, СВД-У и автоматы 9А-91, находящиеся на вооружении спецов из МВД: «Эх, было бы у нас это оружие, мы бы…». А ничего бы и не было. Точно так же молодой солдат-срочник, вернувшись со смены, бросал бы нечищеное оружие в угол палатки, а в бою все так же с испуга стрелял бы в белый свет, как в копейку, длинными очередями.

Спецоружие эффективно только в руках профессионала. Эта истина не нова. Оснащать подразделения малообученных срочников новейшими системами вооружения специального назначения нецелесообразно даже с позиции экономики – как правило они на несколько порядков дороже традиционных Калашниковых. Любителям споров, чей ствол круче, хочу напомнить известную пословицу о плохом танцоре…

Предпочтение – АКМ

Несмотря на все споры вокруг стрелкового вооружения, боец, исходя из собственного опыта, возьмет то оружие, которое ему больше по душе. При выборе оружия на войне мыслят проще, чем при рубке дров: пробьет – не пробьет, надежен – ненадежен, есть на складе боеприпасы или придется выменивать их в соседнем подразделении.

С начала войны в Карабахе на вооружении армии самообороны НКР состоят АК-74. Наверняка это связано с тем, что основные поставки шли с военных складов в России. Однако бойцы предпочтение отдавали АКМ. Обладатель последнего никогда не променял бы его даже на два АК-74. Неспроста Армения наладила выпуск патронов именно калибра 7,62×39. В горах, поросших густым лесом, АКМ при стрельбе показывал лучшие результаты, чем АК-74.

Из всего разнообразия боеприпасов к АКМ наибольшей популярностью пользовались бронебойно-зажигательные патроны. Одно время за уничтоженный танк или БМП противника командование армии НКР награждало отличившегося цинком бронебойно-зажигательных патронов 7,62×39, которые шли в Карабахе на ура и могли быть обменяны на все что угодно.

У афганских моджахедов на вооружении также состояли автоматы серии АК, выпускаемые в различных странах. Из всего встретившегося мне многообразия АКМ в Афганистане доминировали автоматы советского, китайского и иранского производства. Однако предпочтение единодушно отдавалось советским. На мой вопрос: «Почему?» – все в один голос заявляли: «Шурави калаков (буквально «русский автомат» – так моджахеды называли автомат Калашникова) в бою не подведет». Еще одно достоинство советского АКМ – к нему подходят боеприпасы 7,62×39 любых производителей, тогда как иранскими боеприпасами можно стрелять только из иранских АКМ, а китайскими – из АКМ и АК-47 китайского производства. При стрельбе «неродными» боеприпасами из китайских и иранских АКМ происходила задержка стрельбы из-за перекосов патронов и утыканий их в патроннике.

Афганскими моджахедами было отмечено и то, что «калаков» в отличие от своих «братьев» меньше нагревается при стрельбе. Пластмассовые накладки на цевье и газовой каморе, применяемые на румынских АКС-47 и последних выпусках китайских АКМ, при стрельбе раскаляются так, что после интенсивного отстрела трех-четырех магазинов оружие невозможно держать в руках.

Пулемет, он и в горах пулемет

Такое же отношение к данному типу вооружения было и у противника. Дудаевские мобильные группы для прикрытия снайперов усиливали помимо гранатометчика еще и пулеметчиком с ПК. ПК у чеченцев пользовался бешеной популярностью, недаром они прозвали его «красавчиком». На многочисленных рынках оружия на территории Чечни цена за ПК доходила до 10 тысяч долларов, тогда как СВД с оптикой стоила до 3,5 тысячи долларов, ТТ – 1 тысячу, АКМ – и вовсе 300-400 долларов.В Чечне все российские подразделения и группы имели на вооружении пулеметы, и удивительно, если бы это было иначе. Странность же заключалась в том, что положенных по штату в военное время помощников пулеметчика в подразделениях часто не было, и их приходилось готовить уже в ходе ведения боевых действий. Накувыркавшись в первых боях, подсчитав потери и зло наматерившись, многие подразделения и группы теперь выходили в горы не только с полными, но даже с усиленными пулеметными расчетами, то есть брали больше положенного по штату количества ПК. Теперь практически каждый боец лихо управлялся с ПК.

Легкий и удобный ПК по огневой мощи составлял достойную конкуренцию турельным пулеметам ПКТ и КПВТ, установленным на БТРах, неповоротливых и легкоуязвимых в горах. Бронетехника в Чечне буквально ползала на брюхе по глинозему, превратившемуся в тесто после обильных дождей. Тем самым вся ее огневая мощь и маневренность сводились на нет.

В ходе штурма Новогрозненского в феврале 1996 года БТР-80 первой ГСН отряда «Витязь» увяз в колее. Находясь в пятидесяти метрах от линии хорошо укрепленных огневых точек противника, под ураганным огнем, БТР, ставший внезапно беспомощной махиной, только чудом не сгорел. В то же время у легких мобильных групп, не обремененных бронетехникой, помимо другого вооружения имеющих ПК, – сотни дорог и троп в горах. Ни одна операция, ни одна засада в горах не обошлась без мобильных легких ПК.

Хотелось бы отметить и недооцененный российским командованием пулемет НСВ калибра 12,7 мм, устанавливаемый на станках. Его собрат ДШК активно используется по сей день в горах Карабаха и Афганистана. Для скоротечного встречного боя НСВ тяжел, но для позиционного в горах – вещь незаменимая. Его огневая мощь позволяет за считанные секунды «расковырять» хорошо укрепленный блиндаж противника на склоне горы, выбить огневую точку в кирпичном доме вместе с кирпичами. Ранение пулями такого калибра не оставляет шансов впоследствии снова стать в строй. Пуля ДШК (НСВ) при попадании в руку или ногу отрывает их с легкостью. На моей памяти был только один случай, когда человек после попадания в него пули ДШК остался жив: угодив в челюсть бойца, пуля застряла в шее. Его спасло то, что пуля была на излете.

Богу войны молятся и в горах

«В качестве хорошей подмоги брали в горы легкие, до 60 мм, минометы. Причем опорные плиты с собой не таскали – использовали для этой цели обыкновенные саперные лопатки. Подложишь ее под «трубу» и закидываешь мину. Сделал три выстрела – быстро меняешь позицию», – рассказывал мне участник войны в Карабахе.

Роль легкой горной артиллерии в горах трудно переоценить. Помимо стрелкового вооружения, имеющего настильную траекторию выстрела, в условиях сложного рельефа необходимо вооружение, обладающее навесной траекторией стрельбы. В Чечне не раз приходилось сталкиваться с боевиками, применявшими определенную тактику ведения позиционного боя в горах. Со склона противоположной горы они вели огонь с хорошо оборудованных позиций. Ни автоматным, ни пулеметным огнем сковырнуть их невозможно. Вызываем артиллерию, даем координаты. Если на пункте управления огнем сидят толковые артиллеристы, то склон начинают довольно точно обрабатывать, взрывами поднимая в небо укрепления, бревна, различный хлам и неуспевших смыться боевиков. Попадется на пункте управления «веселый пушкарь» – точно такой же эффект ждет наши позиции. Кроме того, боевики с первыми разрывами, почуяв неладное, уходят с позиций, переваливают на противоположный склон, чтобы, дождавшись окончания артналета, вновь занять прежние места. Пробовали вызывать авиацию, чтобы не дать возможности боевикам отсидеться, но… иные летчики боятся подлетать близко к горам из-за угрозы быть сбитыми. С большого расстояния расстреляв НУРСы по «зеленке» склонов, уходили на аэродром. Шума много – толку нет.

Выкуривать противника наиболее надежно удавалось только при помощи установленных на позициях 82-мм и 120-мм минометов. Даже неприцельного, беспокоящего интенсивного минометного огня порой достаточно, чтобы противник покинул позиции.

Все, кто бывал под минометным обстрелом, согласятся, что чувства возникают довольно неприятные. Если от артиллерийского снаряда или залпа РСЗО «Град», хорошенько зарывшись в землю, в горах можно укрыться, то от падающей вертикально вниз на голову мины спасения практически нет. Только перекрытие блиндажа в три наполненных землей снарядных ящика «предохранит ваши зубы с утра до вечера» от прямого попадания 82-мм мины.

Целесообразно использовать в подразделениях и группах легкие минометы – до 60 мм. Наведение и стрельбу можно осуществлять без установки сошек и опорных плит, что существенно упрощает доставку орудия вместе с боеприпасами в труднодоступные горы, сокращает время на развертывание и увеличивает огневую мощь мобильных групп.

Моджахедами в горах Афганистана широко применяются 12-ствольные РСЗО китайского производства. 128-мм установки, имеющие дальность стрельбы до 10 километров, высокомобильны и эффективны. Установленные на УАЗ-469 или ГАЗ-66, они легко транспортируются по пересеченной местности и быстро переводятся в боевое положение. Если невозможна доставка в горы автомобилем, установка разбирается и по частям переносится на позицию. Пуск реактивных снарядов до банальности прост: при помощи карманной батарейки и смышленого артиллериста. В Панджшере у Ахмад Шах Масуда каждый моджахед в обязательном порядке обучается работе на данных типах РСЗО.

Подобного типа 12-ствольные РСЗО «Пламан» югославского производства применялись в горах противоборствующими сторонами в боснийском конфликте.

Встречный бой

Бой в горах часто принимает характер скоротечного, ведущегося на малых дистанциях – до 100 метров. Тогда из-за риска накрыть свои боевые порядки отпадает применение даже легкой горной артиллерии, и вся тяжесть задачи подавления огневых средств противника ложится на стрелковое вооружение, ручные гранаты и гранатометы.

Бои в горно-лесистой местности во время чеченской кампании высветили ряд аспектов применения последних. По свидетельству солдат и офицеров, принимавших участие в первом наступлении на Бамут весной 1995 года, они впервые столкнулись с практикой применения гранатометов не непосредственно по противнику, так как это было трудно из-за густого леса, а по верхушкам деревьев над противником. Подрыв гранат происходил в верхней части крон деревьев, тем самым увеличивая площадь поражения.

Много нареканий вызывало то, что в отличие от зарубежных аналогов у РПГ-7 нет противопехотных выстрелов. Отмечалась ненадежность последних образцов гранат РГН и РГО в условиях горно-лесистой местности. В лесу существует опасность того, что ручная граната контактного действия не долетит до противника. Ударившись о ствол дерева или о толстую ветку, она может взорваться и поразить своих.

В Приднестровье и Карабахе с 1992 года применялась простая конструкция, которую можно считать аналогом западных винтовочных гранат, выстреливаемых холостыми патронами. Выстреливаемая из укрытия на расстояние до 80 метров Ф-1 производит больший эффект, чем ВОГ, что делает ее весьма актуальной для ближнего боя.

Снайпер в горах – истрепанные нервы

За все время, что я находился в Чечне, ни разу не слышал упрека в адрес СВД. Хорошему стрелку с ее помощью ничего не стоило достать противника на склоне противоположной горы на дистанции до 700 метров. Как правило, на такой дистанции необязательно даже применять ПБС: расстояние и горное эхо позволяют скрыть направление стрельбы и оставить стрелка незамеченным. Надо отметить, что одно уже появление снайпера противника в горах вносит элемент психологического дискомфорта и неуверенности.

В 1992 году наш отряд на автобусе выехал из Еревана в Карабах. Маршрут проходил через Лачинский коридор. На последнем посту, при въезде на территорию Карабаха, предупредили: «Будьте осторожны – впереди работает снайпер». Какими путями пробрался он на территорию, полностью находящуюся под контролем армян, неведомо. Однако факт оставался фактом, и никто из нас не знал, откуда и когда может раздаться выстрел. Через пару километров водитель встречного «Урала» подтвердил присутствие снайпера, рассказав, как полчаса назад его обстрелял невидимый стрелок. В подтверждение он показал пулевое отверстие в крыше кабины.

Прочесать горы, поросшие густым лесом и колючим кустарником, на большом пространстве да еще в поздних сумерках – нереально. Поэтому мы, погасив огни и помолившись, тронулись в путь. Мой сосед Татул, до этого громко балагуривший и веселивший нас шутками, приуныл. Приуныли и остальные ребята. Ехали теперь молча, пряча огоньки сигарет в кулаки. Долговязый Татул, пригнувшись и выставив ствол своего ПК в открытое окно, замолк. Несколько раз, делая вид, что боится простудиться у открытого окна, предлагал поменяться с ним местами. «Ничего, Татул, у тебя голова крепкая – никакая пуля не возьмет», – отшучивались мы, разгадав его замысел переместиться в глубь салона.

Через несколько часов наощупь в кромешной темноте по горной дороге, изрытой воронками от разорвавшихся снарядов, мы без приключений добрались до места – и только здесь перевели дух.