Рейд на арабский караван

31 год назад советские войска были выведены из ДРА после успешного выполнения всех поставленных задач на территории сопредельного государства. Сегодня вниманию читателей предлагается рассказ подполковника запаса Валерия Марченко об одном из рейдов в Бехсуде, недавно опубликованный как отдельная глава в материале «Возвращайтесь живыми». Воспоминания мужественного разведчика-десантника – яркая страница той необъявленной войны.

Визитная карточка

Подполковник запаса Валерий Григорьевич Марченко родился в 1954 году в селе Парабель Томской области. В 1978 году окончил Рязанское высшее воздушно-десантное командное дважды Краснознамённое училище имени Ленинского комсомола (ныне – имени В.Ф. Маргелова). Дважды, – в 1979 – 1981 и 1987 – 1989 годах, – принимал участие в боевых действиях в Республике Афганистан, где командовал разведывательным взводом 80-й отдельной разведывательной роты 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, разведывательной ротой 350-го гвардейского парашютно-десантного полка, 3-м парашютно-десантным батальоном 317-го гвардейского парашютно-десантного полка. Награждён двумя орденами Красной Звезды, орденом Красного Знамени Республики Афганистан, 19 медалями.

Ныне работает в администрации Витебской области (Республика Беларусь) в управлении идеологической работы, культуры и по делам молодёжи. Член Союза писателей Беларуси. В период с 2009 по 2013 годы написал цикл книг афганской тематики: «Афган: разведка ВДВ в действии», «Вектор Афган», «Афган: там, где небо кается гор». Работает над материалом белорусско-российского документально-художественного романа, охватывающего события с средины 20-х годов прошлого столетия до наших дней.

СРОЧНЫЙ ВЫЛЕТ

Командир 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии генерал-майор Рябченко ставил боевую задачу начальнику разведки соединения подполковнику Скрынникову. Едва Михаил Федорович перевёл дыхание, доложив о прибытии, как генерал перешёл к делу:

– По данным агентурной разведки, около трёх часов назад, восточнее кишлака Дурву, – обратитесь к карте, Михаил Фёдорович, замечен караван, предположительно с оружием. Характер местности, отсутствие «зелёнки» и кишлачного массива дают шансы на его перехват примерно здесь – у населенного пункта Чамбу. Задача: обнаружение каравана, идентификация и, в случае подтверждения его принадлежности к вооружённой оппозиции, захват и уничтожение. Вопросы?

– Никак нет, товарищ генерал!

– Приказываю: разведке дивизии во взаимодействии с армейской авиацией пресечь поставку вооружения душманским формированиям! Реализация информации весьма желательна, Михаил Фёдорович! Задача понятна?

– Так точно!

– О деталях проводки каравана проинформирует наш афганский товарищ – знакомьтесь!..

Комдив указал на афганца в манджаме – национальной одежде, обсуждавшего с начальником штаба полковником Петряковым какие-то вопросы.

– Здравствуйте, рафик! – представился афганец на чистом русском языке, улыбаясь в широкие усы. – Я – Хайрулло – начальник ХАД (службы безопасности) уезда Суроби. Не смущайтесь, я окончил университет Патриса Лумумбы, и с Советским Союзом меня связывает многое…

– Очень приятно. Начальник разведки Скрынников.

– Вот и чудесно, товарищи, познакомились, – энергично вмешался комдив, вытирая платочком лоб, – забирай нового знакомого в разведотдел, Михаил Фёдорович, и согласуй с ним вопросы, интересующие разведку соединения. Вылет разведывательной группы на перехват каравана через тридцать минут, экипажи задачу знают, правда, от изначального варианта пришлось отказаться, но реагируй немедленно.

– Есть, товарищ генерал! Разрешите идти?

– Действуй!

В разведотделе соединения подполковник Скрынников первым делом крутнул ручку индуктора телефона ТА-57 и распорядился:

– Александр Иванович, вылет на задание усиленной группы Марченко через пятнадцать минут! Да, караван. Информация от товарища из местного ХАД. Группу инструктирую лично! Работай!

Бросив трубку, Скрынников указал «хадовцу» на рабочую карту.

– Давайте посмотрим, что у вас по каравану и подтверждается ли информация?

– Если не возражаете, рафик, я присяду – ранение, знаете ли… – виновато улыбнулся местный контрразведчик.

– Конечно-конечно.

– По информации товарищей, верных Саурской революции, караван преодолел хребет Султан-Сахиб и вышел на маршрут Дара–Шахтут. Здесь, – указал афганец на карте, – у кишлака Дурву, три часа назад отмечен нашим агентом. Этому товарищу доверяем, доказал свою преданность революции.

– Хорошо-хорошо! Где сейчас, на ваш взгляд, может быть караван? – склонившись над картой, спросил Скрынников.

– Нам известно, рафик, что караван прошёл кишлак Калападшах, дальнейшая судьба неизвестна.

– М-да-а-а… Вы уверены, что груз каравана заинтересует советское командование?

– О, да, рафик! Наши люди ведут его из Пакистана. Нам известно его содержимое.

– Товар, украшения?

– Ну, что вы? – усмехнулся афганец. – Оружие и средства связи врагам революции.

– Ясно, товарищ Хайрулло, а почему не задействуете ваши силы безопасности?

– Хм, считаем нецелесообразным, рафик Скрынников, – развёл руками афганец, – утечка информации за утечкой. Советским друзьям доверяем.

– Что известно о сопровождении каравана, охране, моджахедах?

Щедрый на улыбку афганский контрразведчик пожал плечами:

– Ничего, рафик.

– Ну, что ж, товарищ Хайрулло, поступим следующим образом: оставайтесь с моим помощником капитаном Барановым, обсудите с ним предложения по взаимодействию, а я скоро вернусь.

– Хорошо, рафик.

– Баранов, я к разведчикам, гостя напои чаем.

– Есть, товарищ подполковник!

Бойцы усиленной разведгруппы 80-й отдельной разведывательной роты 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, выкурив по крепкой «Приме», построились для получения боевого задания. Услышав команду своего заместителя сержанта Баравкова на построение группы, я вышел на линейку для принятия доклада.

– Товарищ гвардии старший лейтенант, разведывательная группа для вылета на боевое задание готова! Заместитель командира группы сержант Баравков.

– Вольно, Баравков! Настроение у «народа»?

– Отличное, товарищ старший лейтенант!

– Правильно, Гена, без него никак! Слушай боевой приказ, товарищи разведчики! Вылететь двумя парами вертолётов на маршрут поставки оружия душманским формированиям с целью захвата и уничтожения каравана. Работаем тремя подгруппами по отработанной схеме: первая и вторая – сержантов Гуськова и Азарнова – захват или уничтожение, старшего сержанта Нищенко – обеспечение и прикрытие. Действуем в обычном режиме – дерзко и решительно! Связь – по малым «коробочкам», сигналы – прежние. Задачи подгруппам могут перераспределяться по ситуации… Вопросы?

– Никак нет!

– Товарищ старший лейтенант, начальник разведки! – кивнул Нищенко.

Подполковник Скрынников приближался вдоль ограждения батальона связи и хлебозавода. Приняв мой доклад о готовности группы к выполнению задания, начальник обратился к разведчикам:

– Буду краток, товарищи. По данным агентурной разведки на территории уезда Суроби провинции Кабул действует караванный маршрут, по которому вооружённой оппозицией осуществляются поставки оружия из Пакистана в центральные провинции страны. Зафиксирован караван – разберётесь на месте. Приказываю: во взаимодействии с армейской авиацией пресечь его перемещение для поставки вооружения душманским формированиям. Детали уточнит старший лейтенант Марченко. Вопросы?

– Никак нет!

– В машину людей, Валерий Григорьевич!

– Есть, товарищ подполковник!

Михаил Фёдорович пожал мне руку.

– Аккуратней там, Валер. Информация афганских товарищей, сам понимаешь… Результат нужен, но не лезь на рожон…

– Понял, товарищ подполковник! Работаем, как всегда!

– Правильно! Осторожно! Слушай, а что, если «усилить» тебя ещё одним офицером? Выйдешь на караван – управление гибче. Как смотришь-то? А?

Скрынников «просверлил» взглядом колючих глаз.

– Да нет возражений, товарищ подполковник, мне, что калым, что Колыма!

– Вот что! Давай – Карпетченко! – распорядился начальник. – Подучится и опыта наберётся!

Через минуту Сергей Карпетченко выскочил из палатки в готовности убыть на задание.

К вертолётной стоянке подъехали вовремя. Экипажи завершали предполётный осмотр боевых машин.

– Здравствуйте, товарищи вертолётчики! Разведчики приветствуют вас и рады видеть в добром здравии!

– Привет, десантура…

– Ладно, «небесные волки», ближе к делу! Командир, карту!

Экипажи Ми-8 и Ми-24 были опытными. На задания с нами, разведчиками, летали часто, поэтому вопросы оперативного взаимодействия решили быстро. Коридор поиска разбили на два этапа: первый – отвлекающий пролёт – на юг до кишлака Малихейль, второй – боевой – разворот влево на Калападшах, где караван исчез из поля зрения афганской агентуры.

Решили так: если первый заход окажется безрезультатным, пройдёмся «восьмёрочкой» над степью до горы Шардара, затем развернёмся на север и осмотрим предгорье вершины Спингар с отметкой три тысячи метров над уровнем моря. А там разберёмся.

– Ну, что, орлы, по коням? – улыбнулся командир звена.

– Поехали!

– По местам!

Контрольный подъём, взлёт, и за бортом вертолёта запестрели окраины афганской столицы. За парой «весьмёрок», в которой летели разведчики, пристроились боевые «двадцать четвёртые», хищно всматриваясь в местность на предмет обстрела с земли.

Проскочив знакомые ориентиры Кабула, авиагруппа из четырёх вертолётов устремилась на юг – в коридор прохождения караванных путей. Всё было в обычном режиме. Замысел боевой операции, свою роль, как в воздухе, так и на земле, разведчики знали. Всматривались в мелькавшие за бортом припорошенные снегом поля, кишлаки, дувалы, террасы, изучали рисунок долины, рельеф. Внимание уделяли цепочкам отдельных хребтов, удобных для маскировки караванов и сопровождавших их на маршрутах душманских отрядов.

ЧТО ТАКОЕ – КАРАВАН?

Устроившись за спиной борттехника, я раздумывал о караванных путях-дорогах, которым душманские командиры придавали особое значение. Пробитые сотнями лет тайные тропы контрабандистов, они действовали независимо от суровой зимы и сезона дождей. Где не пройдут «внедорожники», пройдут вьючные животные: верблюды, ослы, ишаки, мулы – исключительная тяговая сила в горных условиях. Если и они не потянут, понесут беженцы из Пакистана, привлечённые за определенную плату к наркотическому и оружейному бизнесу. Мы же, разведчики, анализируя информацию, поступавшую к нам от агентурной разведки, вычисляли маршруты караванов методом сопоставления дорожной сети, рельефа, фотоснимков авиаразведки и принимали решения на их захват или уничтожение.

Своей собственной разведке наш противник всегда уделял особое и пристальное внимание. Без предварительных разведывательных мероприятий караваны из Пакистана в Афганистан границу не пересекали. В пунктах их формирования назначались старшие каравана (караван-баши), которым подчинялся весь состав проводки: группы обеспечения, прикрытия (охрана), обслуживания каравана. Старшим караванов хозяевами, – лидерами политических партий, главарями наркобизнеса, боссами контрабанды, – вменялась полная ответственность за проводку груза в конечный пункт прибытия на афганской территории. Маршруты, коридор (полоса) движения каравана, днёвки утверждались перед самым пересечением пакистано-афганской границы, и этой информацией владели только старшие караванов.

Группа обеспечения проводки формировалась из специально подготовленных моджахедов, имевших допуск на выход в агентурные сети кишлаков по маршрутам прохождения караванов. Группа обеспечения составляла 15 – 20 проверенных во всех отношениях боевиков, задачи которых предусматривали оценку местности, коридоров пролёта армейской и штурмовой авиации, возможных мест засад, дислокации правительственных войск.

Группа обеспечения проводки за два-три дня до начала движения каравана высылалась в пешем порядке, на лошадях или даже на мотоциклах, – в зависимости от местности, – на первый участок маршрута с целью его изучения. В случае благоприятной обстановки установленным сигналом (по средствам связи) докладывала старшему каравана, после чего караван в ночное время выходил на маршрут движения.

По одному маршруту в определённом коридоре (полосе) могли выдвигаться несколько караванов. Причём, если позволяла обстановка, задействовались и параллельные маршруты. Это зависело от величины, важности и наличия времени на поставку перевозимого груза. Проводка каравана носила поэтапный характер. Преодолел караван один участок маршрута – группа обеспечения отрабатывала следующий. Так, участок за участком, груз перемещался к адресату. В случае встречи с советскими подразделениями, выполнявшими задачу по перехвату грузов, оповещалось прикрытие каравана – охрана, которая связывала боем подразделение «шурави», давая возможность каравану уйти в безопасное место.

Группа обеспечения маршрута имела систему связи, которая позволяла обмениваться информацией со старшим каравана, изучать маршрут, полосу движения. Она встречалась с агентурой, уточнявшей информацию о маршруте движения, сигналах управления… И так – на каждом участке пути.

Агентура обеспечения проводок на маршрутах движения караванов имела конкретные цели, работая только в интересах перемещения груза, и к решению других задач не привлекалась. Она отслеживала общую обстановку в районе, контролировала проход каравана, подавала сигнал на движение, участвовала в организации днёвок, перевалочных пунктов, собирала информацию о советских и правительственных войсках.

В местах вероятного появления разведывательных подразделений советских войск группа обеспечения маршрута проводила контрзасадные действия с привлечением ополчения (младшее и старшее поколения местных жителей, получившие в боях ранения моджахеды) ближайших кишлаков. Противник использовал ополчение для выполнения отдельных, разовых задач в интересах проводки.

Группа прикрытия каравана (охрана) отвечала за безопасность каравана на маршруте движения в случае атаки советских войск. Она насчитывала в своём составе 20-40 боевиков, имевших боевой опыт, – в зависимости от количества единиц техники, вьючных животных в караване. Прикрытие каравана действовало по отработанной тактике, исходя из обстановки, сложившейся в каждой конкретной ситуации. Оно располагалось в караване, его тылу, следовало параллельным маршрутом в пешем порядке, используя ишаков, лошадей, машины, мотоциклы, как правило, ничем себя не проявляя. При этом автотранспорт маскировался под средства перевозки пассажиров, грузов, в которых устанавливались ДШК, ПЗРК, гранатомёты. Их сопровождали бородатые ребята, готовые открыть огонь из всего, что стреляет. С ними же следовали автобусы, действительно, перевозившие дехкан, мирное население.

Старшими проводок широко применялась маскировка караванов под коммерческие, запускались также ложные караваны – на «живца», пристраивались караваны к индусским и пакистанским купцам. Отличить их визуально не представлялось возможным, они ничем не выделялись из общей массы автомобилей и животных.

В случае обнаружения каравана советской авиацией группа прикрытия, оценив обстановку, воздействовала огнём из укрытых ДШК, ПЗРК, стрелкового оружия. Могла допустить к каравану высадившуюся досмотровую группу разведчиков, а затем внезапно нанести ей поражение и уничтожить. Старшему каравана, как и старшему группы прикрытия, терять было нечего. За потерю каравана – смерть! Поэтому ими принимались отчаянные атакующие решения!

Караваны перемещались, как правило, в ночное время, когда не летала авиация. Таким образом, в бой с прикрытием каравана (охраной) вступали засадные группы подразделений советских войск. Для нас, разведчиков, движение в ночное время каравана означало – это противник! Поэтому чаще всего ночью мы открывали огонь на поражение без выяснения принадлежности перемещаемого груза. Надо сказать, что коммерческие караваны индийских, пакистанских, местных купцов прекрасно знали правила игры, и в ночное время не ходили. В дневное время, стоило вертолётам зайти боевым курсом на караван – обозначить атаку, если это были купцы, они покидали машины, животных и падали на обочину дороги, вытягивая руки вперёд, показывая этим, что оружия у них нет, что они – торговые люди.

Если же караван попадал в засаду «шурави», группа прикрытия каравана связывала боем подразделение советских войск, принимала меры для его вывода на другой маршрут, вызывала на помощь группу обеспечения маршрута, пропустившую засаду, привлекала местное население (ополчение). Боевики прикрытия каравана бились до последнего моджахеда, вызывая, бывало, эйфорию победы в глазах засадных групп советских войск. Всё, мол, «забили» караван! Ура! И пропускали важный момент, когда на их головы, словно из-под земли, сваливалось десятка три остервенелых «духов» – пацанов и крепких стариков (ополчения). Победа превращалась в страшную трагедию. Терять бдительность нельзя было даже при успешном исходе боя. Это, пожалуй, главное.

Группа обслуживания каравана находилась непосредственно в караване. В неё входили водители машин, погонщики верблюдов, ишаков, мулов. В любом случае это были вооружённые «духи», готовые к жёсткому сопротивлению. Погонщики формировались из расчёта два-три человека на животное и управляли им, выдерживая интервалы движения на марше. В случае попадания в засаду уводили караван из-под огня, прикрывали отход, при гибели животных, выхода из строя машин перегружали груз.

В досмотре караванов нами, разведчиками, применялись психологические приёмы идентификации. К примеру, скрытое наблюдение за поведением и взглядом караванщиков. Если их настороженность превышала допустимые нормы, – эту грань разведчики должны уметь чувствовать, – открывался огонь на поражение. В таких ситуациях главное – успеть вовремя. Промедление – мгновенная смерть, причём, не успеешь даже понять, откуда она «прилетит».

В целом, в зависимости от количества животных и машин в караване обеспечение, охрана и обслуживание каравана составляло 60-80 отъявленных головорезов, а то и больше.

«ОБЪЕКТ ВИЖУ!»

– Какие предложения, разведка? – ухмыльнувшись, ткнул меня в бок командир вертолётчиков. – Мечтаешь, что ли? Или о возвращении в Союз задумался?

– Задумаешься тут! Охоту начнём с дальнего рубежа.

– Дальше Ханахейль не пойдём?

– Не вижу смысла, двигай по руслу реки.

– Принимается!

Тактическая вертолётная группа с разведчиками на борту вошла в коридор поиска, ограниченного на севере ущельем Амира Гази, а на юге – излучиной реки Чакарихвар. Где-то в этом районе прятался искомый объект, похожий, в общем-то, на иголку в стогу сена. Хотя, если рельеф изучить внимательнее, караван пересёк коридор поиска именно здесь. Такая удобная местность… С востока и запада проход ограничен горами, остальные пути отрезаны горной рекой. Таким образом, мы вошли в полосу ведения разведки, которую караван должен был пересечь в обязательном порядке.

– Павлик, вникай, – крикнул вертолётчик борттехнику, сидевшему за курсовым пулемётом.

– Готов, командир!

«Духи» могли хлестануть из крупнокалиберного пулемёта ДШК не только с позиций, но и с машин, тракторных тележек, маскируя их от наблюдения с воздуха. Блеск «сварки» с земли – пулемётный огонь ДШК калибра 12,7 мм. В таких случаях «вертушки» прижимались к земле, уходили за гребни хребтов и работали на поражение «нурсами».

Обернулся к разведчикам.

– Смотрим, Баравков!

– Смотрим, товарищ старший лейтенант.

– Обратили внимание? Следы и расщелины видны.

– Да, нормально!

– Игорь, Миша, контролируем кишлаки. Блеск огня – доклад.

– Есть!

– Слышь, десантура, к хребту прижиматься не буду – опасно.

– Добро! Видимость хорошая. Если что – различим!

Речонка осталась по левому борту, справа тянулась цепочка холмов, вдоль неё – развалины разбитых кишлаков. Вероятно, в дни революции войска Амина прошлись по этим местам огнём и мечом. Показалась вершина, контуры которой, взметнувшись до небес, наплывали изящными формами. В её направлении двигалась машина с яркой раскраской, вероятно, одна из местных «бурубухаек», перевозивших дехкан. Остановилась… Нет – поехала дальше…

Скользнул по долине взглядом, осматривая поля, кишлаки, овраги, – «мёртвый сезон»…

– Товарищ старший лейтенант! – коснулся плеча Азарнов.

– М-м?

– Смотрите…

– Ну?

– Не туда. Вон!..

Прикрыв ладонью глаза от рассеянного света, всмотрелся в подножие природного шедевра – остроконечной вершины. С восточного направления, прижавшись к подошве пика, шла вереница животных и двигались пикапы – грузовые машины. Остолбенев, приподнялся. Караван! Тень от вершины скрыла «духовскую» «ниточку» от наблюдения с воздуха, и караван практически не был виден.

Я – в кабину пилотов:

– Командир, караван! Команду «двадцать четвёртым» – на боевой, уходим вправо!

– Понял!

– Приготовиться, гвардия! Работать, как на уроках!

«Вертушку» бросило вниз.

– Что случилось, командир?

– Борт обстрелян с земли! Караван «духовский»! – крикнул вертолётчик.

– «Горбатые»?

– Наблюдают! В атаку зайдут от речки.

– Докладывай на базу!

– Есть! – ответил вертолётчик, бросая машину в глубокий вираж.

«Чёрт побери, закрутил! Где же караван? Так, горушка, вижу! Караван… Что это? Блеск от «бурубухайки»…

– ДШК, командир!

– Где?

– «Бурубухайка» – сопровождение каравана! Вали в сторону!

– Вижу! «Двадцать четвёртые» атакуют!

– Заходи с «головы» каравана! С «головы»! На горушке прикрытие, не суйся! Пройдём после захода «горбатых».

– Понял!

Взрывы реактивных снарядов прошили «духовскую» «ниточку» на всю глубину.

– Молодцы! «Руби» по машине! ДШК бьёт по «двадцать четвёртым», – схватил я за плечо командира звена.

– А-а, была – не была…

С глубокого крена вышли на боевой курс. Цель – «бурубухайка» с работающим по «двадцать четвёртым» ДШК. Шелест с бортов – и горсть «карандашей» – «нурсов», оставляя чёрный дым, рванула к цели. И сразу – набор высоты.

– Как?

– Нормально.

– «Горбатые» сработали?

– Третий заход.

– Что с ДШК? Не вижу машины…

– Возятся.

– Давай ещё!

– Захожу!

«Духи» копошились у «бурубухайки». Пара «восьмёрок» с разведчиками на борту, обойдя её по кругу, подкралась сзади. Заметив заходившие в атаку «вертушки», «духи» разбежались. Неважно! Главное – подавить пулемёт! Залп неуправляемых реактивных снарядов устремился в цель. Застучал пулемёт борттехника. Ещё залп – и бросок вертолёта вправо-вверх.

– Порядок, – крикнул вертолётчик.

– Давай на караван! Что там?

– Захожу с «головы» – «двадцать четвёртые» прикроют.

Охватил взглядом караван – разметавшиеся тела душманов, животных в кровавом месиве снега. Свыше десятка «духов» лежало вдоль вереницы упавших верблюдов, ослов. Пора! Десантирование!

– Командир, захват по задаче!

– Понял, десантура, ближе ста метров не сяду!

– Пойдёт! Держи нас крепче!

– Прикроем!

Вертолёты с разведчиками пошли на посадку. Первый командирский борт со мной и разведчиками Азарнова блокировал караван с «головы», Карпетченко – с тыла, что не позволило сопровождению каравана ведению по нам организованного и прицельного огня.

Проблема оказалась в другом. Караван ждали на заранее подготовленных позициях, устроенных у подошвы горного пика!

– Азарнов, готовность!

– Понял!

– Пошёл!

«С НЕБА – В БОЙ!»

Бросок в воздушную массу из снежной пороши – и позиция занята. Вперёд! И вот он – рывок на караван, где уже от окровавленного снега поднимался пар. Деталей разглядеть не успел. А с предгорий вершины щёлкнули выстрелы. Несколько «шмелей», вжикнув рядом, прижали к земле.

– К бою! «Духи»!

Новым рывком – за укрытие из груза! Ближе ко мне лежал убитый верблюд. Упал за поклажу, пришвартованную к животному. Связист с санинструктором оказались левее. Огляделся. Рядом – тело душмана…

– Есаулков! Что у вас?

– В порядке, товарищ старший лейтенант, «духи» бьют от подножья горы.

– Не высовывайся! Связь с «вертушками» – быстро!

– «Акация», я – «03», приём!

– Я – «Акация»!..

– Прижали огнём от вершины. Позиция! Отработай залпом – скорректирую!

Пауза. Злое шипение эфира.

– Близко! Задену вас!

– Давай из пушек! Нас всех положат у каравана!

– Понял! Даю команду «двадцать четвёртым»! Атака через минуту, укройся и корректируй огонь! – принял решение командир звена.

– Понял, наблюдаю!

Осторожно выглянул из-за поклажи убитого верблюда, осмотрел подножье горы – выстрелы слышались оттуда, от основания горы. Неужели это часть «духов» прикрытия каравана, для которых атака «вертушек» была неожиданной? Одни из них, я полагал, полегли в караване от «нурсов» «двадцать четвёртых», другие приходили в себя и кое-где сопротивлялись. Так кто же «молотит» по нам от горы? Караванные «духи» или охрана днёвки из местного ополчения? Сколько их там?

– «Стрела», доложить обстановку! – вызвал командиров циркулярным позывным.

Доложили: потерь нет, укрылись за разбитым караваном.

– Внимание всем! Атакуют «горбатые»! Укрыться!

«Двадцать четвёртые» пронеслись ураганом, обработав из авиационных пушек подножье вершины.

– «03», я – «Акация», приём!

– «03»!

– Обстановка?

– Отработали нормально. Разбираюсь! Давай ещё разок.

– Через пару минут. Укройся!

– Понял.

«Духов» разглядел в бинокль. Они были на позиции, выложенной из камней метров сто по фронту. Скорее всего, мы вышли на промежуточный пункт поставки грузов, задействованный противником в интересах проводки караванов. В горе, вероятно, есть пещеры, пустые выработки, оставшиеся от добычи ископаемых, где душманы на день прятали вьючных животных и машины с грузом. А ночью двигались дальше.

Они отлично понимали, что заводить караван в кишлак опасно. Засекут «доброжелатели» и те, кто зарабатывал на поставке информации местному ХАДу. Поэтому перевалочная база – вне кишлака, которую, скорее всего, охраняло его же ополчение – не такое уж плохое решение. Встречая караван, ополченцы выставили прикрытие, которое огнём стрелкового оружия нас прижало к земле. Разберёмся! «Горбатые» заходили на боевой курс.

– Внимание, «Стрела», «вертушки»! После залпа – броском за камни!

Сжавшись комочком, наблюдал за «двадцать четвёртыми», идущими в атаку. Скрежет 30-миллиметровых пушек ударил по ушам – позиция «духов» превратилась в крошево.

– Вперёд!

Броском – за каменный козырёк у подножья горы. Укрылись. Ещё повоюем!

– «11-й», «12-й», обходите «духов» по флангам, снизу прикроем, приём, – скомандовал я Карпетченко и Азарнову.

Перескочив через трупы душманов и убитых животных, рванули за укрытие. Нужно было преодолеть немногим более тридцати метров, чтобы оказаться вне линии огня засевшего в камнях противника. Получилось. Разведчики обеих подгрупп, оказавшись вне видимости душманов, оглядятся, прикинут, как лучше подобраться к их позиции.

– «13-й», слышишь радиообмен?

– Да, «03-й», – включился Нищенко.

– Контролируй «духов», не дай им поднять головы. Я – в центре боевого порядка, как понял? Приём.

– Да, понял, «03-й», «духи» открыли огонь.

– Вижу! Наблюдай!

Шелест и визг пуль от рикошета прижали к камням. Хотелось сделаться маленьким-маленьким, но из-под каменного козырька надо выбираться. До позиции «духов» метров сто пятьдесят – не больше и, судя по выстрелам, шесть-семь боевиков вели огонь одиночными выстрелами, причём, не потому что не хватало патронов – уважали себя.

Избегая прямых столкновений с нами, противник маневрировал, пытаясь скрыться в пещерах горы. Отличная тактика! Не сидят на месте, постоянно в движении: глядишь, и «молотят» уже с другого направления. В тактике действий «духов» было нечто такое, чего у нас, разведчиков, не было в принципе, – пренебрежение к смерти! Фанатичная вера, что скажешь тут… Впрочем, вера – верой, у каждого она своя, а тактика – тактикой…

«Духовскую» тактику ведения общевойскового боя, основанную на постоянном движении и огне по противнику одиночными выстрелами, я перенял у противника полгода назад и внедрил её в практику действий своей разведгруппы. Получалось неплохо – экономия боеприпасов и соблюдение девиза десантников: «Мой выстрел первый и в цель». Овладение же «искусством» пренебрежения к смерти я оставил на потом – обойдёмся. Как поётся в песне – «Есть у нас ещё дома дела». Погибнуть за Родину – честь. Но победить противника и остаться в живых, сохранить своих подчинённых – честь намного выше! Поэтому, решаю, надо срочно выбираться в более безопасное место.

– Что наблюдаешь, «13-й»?

– «Духи» постреливают, «11-й» и «12-й» вышли на рубежи, – доложил Нищенко.

– Контролируешь?

– Да.

– Вытаскивай меня. Как понял?

– Понял.

– Готовность – минута: огонь в полмагазина. Время пошло. Приём!

– Есть!

– Есаулков, Ветчинов, приготовиться!

Проверил оружие, снаряжение, чтобы ничто не мешало броску под прикрытием разведчиков Нищенко. За спиной полыхнули автоматные очереди.

– Вперед!

Рванул к ближайшему камню – упал, вскочил – и к следующему. Глоток воздуха – и снова за камень, а взглядом уже ловил следующий. Есаулков с Ветчиновым, не отставая, неслись за мной. Стой! Нарвёмся на пули. Упали, сократив расстояние до «духов» метров на пятьдесят.

– Есаулков, как?

– Кх-кх, нормально.

– Говорил – бросай курить, скоро совсем задыхаться станешь?

– Угу.

Цок, цок – в метре между мной и связистом.

– Убери голову, засекли!

Следующим этапом решил вывести на ударные позиции разведчиков Карпетченко и Азарнова. Дыхание успокоилось, сухость во рту утолил колючим снежком. Вспомнились лыжные гонки на десять километров в старших классах. Учитель физкультуры Павел Георгиевич Кривец, он же классный руководитель, требовал от нас, учеников, спортивных результатов. На лыжах бежали «десятку», морозный иней, застывая на появившемся над верхней губой пушку, превращался в усы. От дыхания ледышки таяли, в рот попадали водой, освежая пересохшее горло. М-да-а-а, детство счастливое наше детство…

И вновь – рядом: цок. Цок. Цок…

– «11-й», как у тебя?

– Лежу у «духов» под носом. Эти черти выше, контролируют местность. Встать не могу.

– Понял, Сергей, лежи.

– «12-й», что у тебя?

– Я над позицией «духов».

– Уже хорошо. Что наблюдаешь?

– Разбитые окопы, ходы сообщения… «Духи» уходят к основанию горы, – доложил Азарнов.

– Гранатой достанешь?

– Можно.

– Одновременно по команде.

– Понял.

Отлично! Как только разведчики Азарнова кинут гранаты, после их взрывов бросимся к позиции «духов». Ну, чего он медлит?

– «12-й», приём?

– Слушаю.

– Обстановка?

– «Духов» не наблюдаю, обзор закрывают камни.

– Видишь меня?

– Так, ориентируюсь.

Цок-цок – шмыгнуло рядом. «Духи» сменили позицию, что ли? Рикошет мне не понравился: за камнями не достанут, но стрелять с того направления, вроде бы, не должны. Выходит, «духи» подошли к Азарнову, но в пылу боя Андрей не видит противника.

– Внимание, «12-й», «духи» рядом с тобой.

– Кажется, вижу.

– Без «кажется»! Не позволяй им подняться выше тебя.

– Понял, «03-й».

«Прошёлся» биноклем по верхушке скальной породы. Ничего особенного: камни, валуны, заметённые порошей ложбинки. Разведчиков Карпетченко не видно, впрочем, как и Азарнова – их я тоже не обнаружил.

– «11-й», приём!

– Слушаю.

– Видишь «духов»?

– Нет.

– Ушли?

– Похоже, так.

– Не обольщайся. Осторожно подбирайся к «12-му», «духи» где-то между вами.

– Понял! Я их не вижу.

«Интересно девки пляшут»! Куда же скрылись? Пока их не выбьем, сажать вертолёты для эвакуации караванного груза нельзя!»

Размышления прервали разрывы гранат с фланга, где находился Карпетченко.

– «11-й», в чём дело?

Сергей не отвечал. Взрывы гранат – дело его разведчиков, «духи» так не воюют.

– «11-й», я «03-й»!

– Я «11-й», «духов» прижал.

– Понял, Сергей, обстановка?

– Выносят раненых.

– Огрызаются?

– Слегка.

– Пока не пришли в себя – вперёд! Будь на связи.

– Понял.

Пора выводить Азарнова.

– «12-й», приём!

– Слушаю.

– Сократи расстояние до «11-го» и контролируй «духов».

Карпетченко и Азарнов находились со мной в одной радиосети и слышали друг друга. Но что с противником? Ясно, «духи» выходили из боя, укрывшись в ложбинке между двумя группами разведчиков. Положение моей «тройки» они контролировали – засекли бросок, но видеть разведчиков Азарнова не должны.

Андрей поначалу наблюдал маневры «духов», но теперь потерял их из вида и вынужден был сближался с ними вслепую. Закрытое пространство: камни, валуны мешали отслеживать резвых «духов», часто менявших позиции. С ними ntthm можно столкнуться на «встречных курсах» – лоб в лоб. Кто среагирует первым, тот и победит! В этих «заморочках» «духи» горазды! Скоротечный бой займет секунды, а там…

Неустойчивое положение подгруппы Азарнова усложнило общую ситуацию по уничтожению противника, сопровождавшего караван. Теперь выяснилось, что и встречавшего его находятся в промежуточном пункте. В тактическом плане разведчики Андрея оказались в опасном положении – надо принимать решение.

– «12-й», стой! Слушай внимательно! Ты – засада! Жёсткая оборона! Гоним на тебя! Замысел понят? Приём!

– «12-й», понял!

– «11-й», установку принял? Что у тебя?

– Принял! «Духи» уходят к «12-му». Выносят раненых, кровь на снегу, следы волочения тел.

– Оценка?

– Думаю, человек восемь-девять воюют.

– Жди меня.

Разведчиками Карпетченко я также не имел права рисковать – недостаточно знал его в бою как командира. В целом молодцы, «духов» прижали, остался последний рывок, но…

– «13-й», приём!

– Я «13-й».

– Не уснул?

– Никак нет.

– «Духов» наблюдаешь?

– Вижу!

– Прижми их, а мы проскочим вперёд. Приём.

– Понял, «03-й».

Решил – рвану к Карпетченко, а там разберёмся. Оставлять ситуацию в вялотекущем режиме нельзя, «духи» могли пойти на какую-нибудь «заморочку», от которой у нас «воротники завернутся».

– Приготовились, Есаулков – рывок! От меня не отставать!

Автоматные очереди подгруппы Нищенко разнеслись по долине.

– Вперёд!

С Есаулковым и Ветчиновым, выскочив из-за укрытия, рванули вперёд. Бег в кирзовых сапогах по камням, припорошенным снегом, требовал особой сноровки – стопы ног выворачивались.

– «Духи»!

Упали под звуки автоматной очереди Есаулкова, бежавшего правее меня. Я вскочил, снова упал, увидев за камнями «духовские» штаны. Поздно, вперёд! Спина Есаулкова скрылась в мандехе, я прыгнул за ним и стрелял, стрелял, стрелял…

– Есаулков, ну, как?

– Нормально, – выдохнул связист.

– Где Ветчинов?

– Похоже, сверху.

ЗАМИНИРОВАННЫЕ НАЁМНИКИ

Свалившись со связистом в ход сообщения, оборудованный «духами» из узкого мандеха, вымытого в сезон дождей, огляделись. Выложенные камнями ячейки, ниши разворочены взрывами «нурсов». Всюду валялись тела душманов, погибших при атаке «горбатых», и опять – кровь на снегу… Но дело было не в поверженных «духах», а в живых, смотревших прямо в глаза. Двое раненых душманов не спускали глаз со свалившихся на них «шурави».

– Ветчинов, ты где?

– Ударился о камень, товарищ старший лейтенант, искры из глаз!

– Иди сюда!

«Таблетка» – санинструктор, – спустился на площадку опорного пункта, а по брустверу – вновь – цок, цок, цок. Оставшиеся в живых духи» опять переместились и вели огонь с другой позиции.

– Ни фига себе! – санинструктор увидел раненых душманов.

– Осмотри, что у них! – кивнул Есаулков, копаясь с радиостанцией.

– Стоять! В сторону! – крикнул я.

Глаза! Глаза – зеркало души, говаривал классик русской литературы, именно они включили у меня те клеточки мозга, которые просигналили – опасность! Разом отскочили.

– «Духи» заминированы, Ветчинов, не подходить!

Солдатской шапкой без кокарды вытер пот.

Спрятались вовремя. Всё вокруг качнулось от взрыва …

– Вот это да! Чуть не вляпались!

Есаулков поправил радиостанцию.

– Да уж…

«Духи» минировали тела советских солдат, офицеров, оставляя нам «сюрпризы» в виде минных ловушек. Эти же раненые душманы шли на самопожертвование иным порядком. Хотя кто его знает, как было на самом деле? Впрочем, стоп! Здесь что-то не так…

– Есаулков, давай-ка «духа» ближе.

Не высовываясь, уперлись в щебёнку ногами и подтянули душманское тело.

– Николай, наблюдай. Ветчинов, за мной!

С санинструктором подошли к душману, точнее, к тому, что от него осталось после взрыва подложенной под него мины.

– Помоги раздеть.

Наклонившись к разорванному телу, разрезал один рукав специального костюма, другой.

– Не вороти нос, работай.

«Таблетка» споро перебирал тряпье.

– Вот, что-то у него…

– Клади сюда.

– В кровище.

– Ветчинов, не вспомню, как называется платок на черепе арабов?

– Чёрт его знает, товарищ старший лейтенант. Хотя, стоп – куфка, кафка… Нет, по-другому…

– Куфия, Ветчинов! Куфия. Это арабы, дружище! Есть место в рюкзаке?

– Т-о-о-варищ старший лейтенант…

– «Добурчишься» у меня… Всё – бумажки, листки – в карман рюкзака! Арабы! Понимать надо!

Санинструктор не хотел марать рюкзак окровавленными документами, изъятых у араба, но в них, я полагал, для нас, разведчиков, содержалась весьма интересная информация. Что за арабы? Откуда? Сколько?

– Двигаем дальше! Не отставать!

По выложенному камнями ходу сообщения двинулись к Карпетченко.

– «11-й», наблюдаешь меня?

– Видел взрыв.

– Сколько до тебя?

– Почти рядом.

Подобрались к лежавшему за камнями Сергею.

– Ну, как?

– В порядке.

– «Духи»?

– Метров сто впереди, двигаются медленно, но человек десять у них есть.

– Так, ясно! Слушай, Сергей! Местность закрытая. Охватим душманов и выгоним их на Андрюху. Он занял жёсткую оборону. Замысел понят?

– Конечно!

– Долгий, Лесневский – правый фланг! Меня слышат?

Долгий поднял руку – принято.

– Безрядин, Желяков – левый!

– Сергей, с тобой Гусько и Климов – центр боевого порядка! Я своей «тройкой» прикрою. За тыл не волнуйся! Действовать хладнокровно и быстро – у нас арабы. Вопросы?

– Никак нет.

– Поехали!

Пригнувшись, разведчики двинулись по своим направлениям.

– «12-й», приём.

– На приёме.

– Приготовься! «Духи» подтянулись к тебе.

– Понял, встречаем.

Разведчики Карпетченко ушли метров на двадцать вперёд. Пора за ними.

– Связь с «вертушками», Николай!

Есаулков подал гарнитуру радиостанции.

– «Акация», я – «03-й», приём.

– «Акация» слушает.

– Выручай, дружище, сил больше нет! Сделай ложный заход.

– Нужен?

– Для «шкала». Огрызаются! У нас – арабы! Понял?

– Обалдеть! Как быстро?

– Давай через пару минут.

Командир звена вертолётчиков взял паузу, мысленно выстраивая ложную атаку.

– Работаем!

– «11-й», «12-й», через две минуты – ложная атака «горбатых». Ваша задача: проскочить под шумок. Приготовиться!

Командиры подгрупп доложили о готовности к броску. Наступил важный момент: уничтожение горстки арабов из прикрытия каравана, готовых на крайние меры.

– Есаулков, Ветчинов – тыл. Подтягиваемся ближе.

Двигаясь за Карпетченко, я не спускал глаз с «вертушек», замыкавших круг для захода в атаку. «Двадцать четвёртые» действовали гибко. Чтобы не попасть под душманский огонь, заходили вдоль склона горы без применения бортового оружия – очень малым было расстояние, разделявшее нас от противника.

– Готовность!

«Вертушки» с угрожающим свистом неслись в атаку. Панически боясь вертолётов, «духи» скрылись в укрытиях, не зная о том, что атака холостая. Расчёт на этом и строился – «горбатые» с грохотом пролетели над нами.

– Вперёд!

Расстояние до противника сокращали быстро. На ложной атаке «вертушек» их провели, выиграв бросок. Арабам ничего не оставалось, как уходить к предгорью или готовиться к собственной смерти.

Группа Карпетченко автоматным огнём не давала «духам» прицельно стрелять. Оценить обстановку я не успел – в душманском лагере закричали: «Аллах Акбар». Мурашки прошлись по спине: противник психовал, готовясь к последней атаке.

– Внимание, «духи»!

Душманы взвинтили себя до исступления: «Аллах Акбар»!..

– Рванули на Азарнова, товарищ старший лейтенант.

– Вижу! За ними!

Глянул на собственный тыл – чисто. Пора!

– Вперёд!

Арабские наёмники, сообразив, что оказалась в ловушке, решились на прорыв. Взрывы гранат, автоматный огонь разведчиков Азарнова отозвались звоном в ушах. Разведчики опрокинули атакующих арабов, визг «Аллах Акбар» захлебнулся – свыше десятка наёмников были уничтожены.

– Климов, Желяков – за мной, берём «языка»! Гусько, прикрой!

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

В первой половине 1981 года обстановка в Афганистане отчасти стабилизировалась. Советские войска отбили у душманов 20 уездов, 3 провинции, в 4 провинциях и 10 уездах установили власть правительства Кармаля. Но все виды разведок фиксировали участившиеся факты поставок оружия в Афганистан из Пакистана, Ирана и Китая.

В 1981 году разведчики 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии ещё не думали, что борьба с караванами приобретёт отчаянный характер. Не думали и о целях, задачах, просто делали своё дело на войне, как положено, не зная, сколько времени отводилось нам на выполнение интернационального долга. Работали, как требовала обстановка.

Не знал и я, что через пять лет после замены под Новый, 1982-й, год, ещё раз прибуду на два года в Афганистан, и в южной провинции Заболь возглавлю отдельный гарнизон советских войск, а в феврале 1989 года выведу через зимний Саланг в Витебск свой парашютно-десантный батальон. Впереди была вечность афганской войны.